Кредит «Новогодний олень» - стр. 35
– Он мне жизнь спас, как и вы. Не делайте из мухи слона.
– Что вы имеете в виду?
Замечательно. Кого здесь нет – мухи или слонов? Или выражения?
– А я за печатью пришла! – решила выкрутиться и все же закрыла двери, потому что общая зона изображала стадо жирафов и честно пыталась не ржать. Теперь понятно, почему хихикала Ренни. Не могла, блин, предупредить? Неловко получилось.
– За печатью, значит, – отмер комиссар Рекс и бросил на стол кожаную папку. – Жандарм принял ваше заявление?
И про похищение знает? Откуда? Габриэл донес?
По мне прошлись внимательным взглядом, задержавшись на оторванном рукаве, потрепанном кружеве и помятом подоле. И кто у нас тут еще жандарм?
– Принял. Пожалуйста, не кипятитесь. Подумаешь, лютозверя вашим именем… назвали… – взгляд комиссара потемнел. – Ладно. Молчу.
Вот так любовь с первого взгляда превращается в неприязнь со второго. Между нами прошелся холодок. Но что-то мне подсказывает, кое-кто слишком остро реагирует или я попалась под горячую руку. Вон у них попаданка из-под носа сбежала, конечно расстроились тут все.
– Маркиза, я надеюсь, вы понимаете, что лютозверя в любом случае придется сдать?
Упомянутый вскинул морду, жалобно заскулил и виновато (по-кошачьи) заскреб лапками, пытаясь зарыть конфуз.
– Друзей не сдают, – успокоила мохнатого. Хотя воспитательную беседу он, конечно, заработал.
Мужчина устало потер переносицу и обратил на меня тяжелый взгляд.
– Всю ответственность беру на себя! – заверила с готовностью.
– Это безрассудно.
– Безрассудство – мое второе имя.
А первое я даже и не помню…
– Хорошо. Дело ваше. Но я советую сменить ему имя.
– Урк? – Рекс вопросительно склонил голову на бок и смешно приподнял ухо. Обычный щенок, чего они из этого трагедию делают?
– Меня все устраивает, комиссара – тоже. И вообще, если хотите, себе его поменяйте.
– Меня зовут Аделард, – то ли возмутился, то ли представился комиссар.
– Тогда вообще проблемы не вижу!
– Вы…
Помнится, в прошлый раз нас оборвали на той же ноте. Хотя, нет, нота была несколько ниже и другой октавы. Она звучала в тональности недовольства.
– Печать, – выдохнул комиссар, сохраняя поистине героическое самообладание. А мне-то рисовали образ страшный и воинственный. – И постарайтесь досконально вспомнить лицо своего похитителя. Я составлю магический портрет и передам в жандармерию. Мы быстро поймаем этого человека.
– Спасибо. Что мне делать?
– Расслабиться и не шевелиться, – сказал он и подошел вплотную.
Меня окутало присутствием сильного мужчины. Его спокойная надежность впитывалась каждой клеточкой чужого тела. Пусть оно и чужое, и реагировало на комиссара однозначно, но душа-то моя, земная. И душа разве что не пела. Рядом с комиссаром я ничего не боялась, и отсутствие этого страха нельзя объяснить логически. Я безотчетно верила ему и все. И ощущение пугало, потому что никогда прежде я не испытывала ничего похожего.
Теплые ладони бережно коснулись моей шеи, плавно поднялись выше и сомкнулись на затылке. Взгляд голубых глаз завораживал. Я видела внутри них огонь (честное слово!). Язычки пламени таинственно мерцали и звали прикоснуться к ним. Поэтому, когда мужчина склонился ближе к моему лицу, я не стала сопротивляться и, закрыв глаза, тоже подалась вперед.
Пусть целует!
Внутри все томительно сжалось, завязалось в тугой узел в предвкушении…