Красный Терем - стр. 29
– Ладно, – пожала я плечами, хотя бежать не хотелось. Мне сейчас лишние взгляды ловить ни к чему. Но, как только мы пришли к порогу Красного Терема, то поняла, что могу не беспокоиться. На меня никто толком и не взглянул. Сама я встала у дерева на небольшом пригорке, и могла разглядеть все, что происходило на площади.
Перед Теремом уже выставили длинные столы и разложили всевозможные товары, чтобы люди могли все как следует рассмотреть, купить или обменять. На крыльце Терема, как обычно, сидел белый, как лунь, старец Яромил – один из Старейшин. Он следил, чтобы купцы занимались продажей и не болтали попусту с покупателями. Ему помогали дюжие молодцы – Сторожевые, которые всегда сопровождали Старейшин.
Девки и бабы так и кинулись к столам. Им точно было не до разговоров. Они с визгом принялись примерять на себя отрезы тканей, разноцветные ленты и головные уборы. Еще там было множество настоящих сокровищ: сундучки, украшенные затейливой резьбой; большие и маленькие корзинки с шерстью, нитками, иголками; шкатулки с бусами и серьгами, бисером и камнями самоцветными; расшитые блестящими нитями башмачки, пояса и платки.
Мужчины заинтересованно глядели с другого края столов, где громоздились кожаные сапоги, лежали шелковые рубахи, богато расшитые штаны и шапки. Один купец, предлагавший красивую конскую сбрую и седла, особенно привлек мое внимание.
Он был высок, молод, хорош собой и все улыбался. Черные гладкие волосы, подхваченные на лбу кожаной лентой, опускались ему на плечи. Но интереснее всего было то, что в его ухе блестела круглая золотая серьга.
Я еще никогда не видела, чтобы мужчины так носили украшения и это как-то особенно мне понравилось. Серьга очень шла тому купцу, придавала задорный вид и всякий раз, как он хохотал, она подпрыгивала и тряслась, бросая золотистые отблески на его смуглую кожу.
У стола толпились не только мужчины, но и женщины, задерживаясь на некоторое время, чтобы позубоскалить. Задерживались они там недолго, потому что там же стояли и Сторожевые, которые следили, чтобы разговор между покупателями и продавцами не заходил за пределы выяснения стоимости товара. Впрочем, Сторожевые могли бы и не рыскать среди деревенских. Насколько знаю, особо никому в голову не приходило расспрашивать чужестранцев о том, откуда они приехали и что видели. Деревенские как жили своей жизнью, так и будут жить дальше. Один житель сказал как-то:
– Здесь поселился отец моего отца. И я тут останусь и лучшего ничего быть не может.
Вот потому мне с нашими и тоскливо. Я не стала даже участвовать в этом веселом гулянии, и не присмотрела ничего, что могло бы привлечь. Здесь не было книг. Наверное, и быть не могло.
По велению Старейшин, мальчики и юноши постигали грамоту, изучая буквы и складывая их в слова, прилежно выцарапывали их на кусках бересты гвоздем или мелом на небольших железных листах. Только зачем? Они все равно не читают! Большое значение придавалось только умению охоты, рыбной ловли, разведению скота, умению пахать, сеять и сажать. Конечно, все это важно, но я уверена, что сама жизнь не может ограничиваться ведением одного лишь домашнего хозяйства.
На прилавке почти ничего не осталось. Все выглядели довольными. Каждый нашел то, что пришлось ему по душе. Женщины и мужчины похвалялись друг перед другом купленным, громко смеялись и благодарили купцов за привозное добро.