Красный Нарцисс - стр. 5

– Да, да… я посмотрю, – навязчивые мысли о происхождении рукописей вернулись, но допустить столь дикое совпадение получалось с трудом. – Где именно найдены свитки? – быстро спросил Филипп.

– В Марокко. Не поверите, но их обнаружили под одной из мечетей в Танжере. Удивительная находка! Арабская страна, а тут – набатейские тексты! Поразительно!

Глаза Филиппа непроизвольно расширились от охватившего его удивления.

Услышанное было не удивительным, а буквально невероятным!

За окном начинало темнеть, и теперь лицо писателя освещала большая кованая люстра под потолком. Он сглотнул, пытаясь скрыть волнение.

– Филипп, – продолжил профессор, – я получил копии и, раз вы согласны, вышлю вам отсканированный текст по электронной почте. На свитках он местами повреждён, но, думаю, получится прочесть, хотя бы часть.

Смирнов кивнул, стараясь выглядеть заинтересованным, но сейчас его внимание было приковано не к лингвистическим тонкостям. В голове пульсировала одна-единственная мысль: «Не может быть…»

– Фотографии текста достаточно чёткие, так что у вас не будет проблем.

Писатель вновь кивнул. Фотографии… Ха! Да он видел сами рукописи, когда осенью в Марокко они обнаружились под полом мечети5! Он знает, как трагически погибла археолог, изучавшая свитки, и об их исчезновении! И, наконец, держал реликвии в руках, когда они нашлись в Москве! Только вот Филипп никак не предполагал, что рукописи заинтересуют того самого профессора, с которым повстречался на Крите! Дичайшее совпадение! Свитки действительно были любопытными, и то, что на них оказался текст на набатейском, сразу привлекло его внимание, однако погружаться в исследование тогда не нашлось ни времени, ни желания.

В горле пересохло. Как же Феранси узнал о них? И почему обратился именно к нему? Просто невероятно!

– Конечно, профессор, – выдавил Смирнов, стараясь, чтобы голос звучал ровно. – Я с удовольствием посмотрю фотографии.

– Можно просто Джулио, – обрадованно произнёс Феранси. – Уверен, реликвии вас заинтересуют!

Филипп в этом не сомневался, но не мог сказать правду о том, что знает о свитках. Не сейчас. Не ему. Из опыта он понимал: поделиться информацией о реликвиях значило бы подвергнуть опасности и себя, и, наверное, профессора. Конечно, в самих рукописях нет ничего таинственного, просто старинный артефакт, и история со смертью археолога напрямую не связана с содержанием текста на реликвиях. Как теперь уже знал Филипп, свитки были похищены лишь из интереса к факту находки, но… Он должен сначала сам выяснить о них больше.

– Ну прекрасно! Я вышлю фото сегодня же. Жду с нетерпением результатов, – сообщил профессор.

После того как видеосвязь завершилась, писатель откинулся на спинку стула, переводя дыхание. Он чувствовал мандраж и неприятное, колкое волнение. Расслабленное, умиротворённое состояние, в котором Филипп пребывал ещё несколько минут назад, сменилось напряжением. Марокко… Свитки… И теперь профессор Феранси. Он был уверен, что эпизод с его поездкой в Танжер давно позади, но, похоже, ошибся.

Смирнов включил ноутбук и открыл поисковик. Набрал: «Джулио Феранси. Италия». Результаты выдали десятки статей, книг, лекций. Профессор являлся одним из известных европейских специалистов в области общей древней и античной истории. Книги его оказались переведены на многие языки, у Феранси было несколько научных премий, он состоял в учёном совете Итальянского института исторических исследований в Неаполе, где также преподавал. Уважаемый человек.