Красный кардинал - стр. 24

«Юнкер» же, крепко прижимавший девушку к широкой груди, подождал, пока она перестанет трепыхаться, как рыба в сетях, и тихо произнёс ей на ухо так, что Варя почувствовала кожей жаркое дыхание:

– Не хотелось бы вас задушить. Я сейчас уберу руку, и вы не станете кричать, договорились? Потому что, если вздумаете пикнуть, мне придётся вести беседу иными методами, и они вам, поверьте, не понравятся.

Его голос звучал жёстко, но отчего-то угрозы Воронцову не тронули. Однако же она на всякий случай отрывисто кивнула, насколько ей позволяла мужская рука.

«Юнкер» сначала ослабил хватку на лице девушки, а затем медленно убрал ладонь, переместив на талию так, чтобы она не вырвалась и не могла дотянуться до него.

Варя воспользовалась моментом, чтобы вдоволь надышаться. От испуга и нехватки воздуха перед глазами запрыгали чёрные мушки.

– Где брошка? – нетерпеливо повторил вопрос юноша.

– Отпустите, вы делаете мне больно, – едва слышно процедила Воронцова, напрягаясь всем телом.

Но чем сильнее она рвалась на свободу, тем крепче и душнее становились объятия.

– И не подумаю. Прекратите дёргаться, – холодно парировал он, а затем отчеканил злее: – Где эта проклятая безделица, пропади она пропадом? Говорите, куда вы её дели?

– Спрятана так, что если вы со мной что-то сделаете, то никогда её не найдёте, – без колебаний ответила Варя.

Она попыталась повернуть голову, чтобы взглянуть в лицо юноши, но тот не позволил. Поэтому ей не оставалось ничего, кроме как задать встречный вопрос быстрее, чем он опомнился:

– Вы ведь явились, чтобы исправить свой вчерашний промах, ведь так, сударь?

Она выделила голосом последнее слово, давая понять, что узнала его.

Юноша с досадой выругался кабацким едким словцом, о значении которого утончённая Варвара Воронцова догадывалась лишь приблизительно. Но подобная реакция послужила живым доказательством того, что она попала в яблочко.

– Вы, барышня, забываетесь. Вы в моей власти.

Замечание прозвучало скорее раздражённо, нежели угрожающе. И всё же юноша дёрнул её на себя так резко, что Варя едва устояла на ногах.

К этому моменту она успела оглядеться и понять, что от главной аллеи они ушли не столь уж далеко. Вечерние тени сгустились под деревьями, а над ухом зудели комары. Стоит на тропинке объявиться хоть одной живой душе, пришедшей на её поиски, она закричит, и её непременно услышат. Нужно только потянуть время. А ещё лучше – воспользоваться моментом и решить проблему без чужого вмешательства. В противном случае пойдут слухи о её добродетели и прочих глупостях.

– Боюсь вас огорчать, но вы в моей власти не менее. От моих слов зависит ваша судьба, я полагаю, – Варя старалась говорить как можно увереннее, но дыхание то и дело сбивалось. – Надо признаться, мы с вами оба в неприятном положении. Так что же будем делать?

– Отдайте брошку. На что она вам? Небось, своих цацек штук сто имеется.

Варя едко усмехнулась.

– Так эта сто первой будет. Или же я её верну хозяину, как наиграюсь. Мелкие слабости проходят сами собою[11], как говорится.

«Юнкер» глухо зарычал. Он легонько встряхнул её, продолжая удерживать, но хватка заметно ослабла.

– Что же вы хотите взамен, несносная девица?

Варя кокетливо пожала плечами.

– Хочу узнать, на кого вы работаете, сударь. Только и всего.