Красная пирамида - стр. 19
– Дорогая, успокойся, – прошелестела бабушка. – Инспектор всего лишь занимается своей работой.
– Отвратительно занимается! – сказала я.
– Давайте выпьем чаю, – предложила бабушка.
– Нет! – завопили мы с Картером.
Потом мне стало жалко бабушку. Она вся поникла.
– Мы можем предъявить вам обвинение, – сказал инспектор, глядя на меня. – Можем и предъявим…
Он застыл на месте и странно заморгал, забыв, что хотел сказать.
– Инспектор, что с вами? – удивился дед.
– А?.. Что?.. – сонным голосом произнес инспектор Уильямс.
Он вынул из кармана синюю книжечку и бросил Картеру. Это был американский паспорт.
– Вы подлежите депортации, – объявил ему инспектор. – В течение двадцати четырех часов вы обязаны покинуть страну. Если нам потребуется снова вас допросить, мы это сделаем при посредничестве ФБР.
У Картера отвисла челюсть. Он взглянул на меня. Я поняла: такого поворота событий мой братец не ожидал. Мы думали: еще немного, и Уильямс арестует нас обоих. И вдруг, ни с того ни с сего – депортация Картера! Полицейские возле двери изумленно переглянулись.
– Сэр, вы уверены… – начала тетка.
– Да, Линли. Вы оба можете идти.
Полицейские переминались с ноги на ногу. Тогда инспектор нетерпеливо махнул рукой, и они ушли, закрыв дверь.
– Послушайте, мистер Уильямс, – сказал Картер. – Мой отец исчез в Англии, а вы заставляете меня покидать страну?
– Давайте называть вещи своими именами, молодой человек. Ваш отец либо мертв, либо ударился в бега. При таком раскладе вещей депортация – самый гуманный выбор. Все уже оговорено.
– С кем? – спросил дед. – Кто распорядился о депортации?
На лице инспектора вновь появилось непонятное выражение.
– Кто распорядился?.. Компетентные органы. Поверьте, это лучше, чем тюрьма.
Картер был настолько ошарашен, что утратил способность говорить. Я даже не успела его пожалеть, как услышала от инспектора Уильямса:
– Вас, мисс, это тоже касается.
Это было равнозначно удару кувалдой по голове.
– Вы меня… высылаете? Но я здесь живу!
– У вас американское гражданство. При сложившихся обстоятельствах вам лучше всего вернуться домой.
Я тупо смотрела на инспектора. Кроме этой квартиры, у меня не было никакого другого дома. Здесь у меня своя комната. Школа, подруги, да и вообще все у меня находилось здесь.
– Мне некуда ехать, – сказала я.
– Инспектор, это несправедливо, – дрожащим голосом вступилась за меня бабушка. – Просто невероятно, чтобы…
– У вас будет время проститься с внуками, – перебил ее инспектор.
Он наморщил лоб, будто сам удивлялся своим действиям.
– Мне… мне пора.
Как будто его кто-то удерживал! Инспектор Уильямс подошел к двери, открыл ее, и тут я едва не свалилась со стула. На пороге стоял Амос. Не знаю, где он оставил свое длиннополое пальто. Сейчас он был лишь в костюме. Еще я заметила золотые бусинки, вплетенные в его косичку.
Я думала, инспектор насторожится, раскроет рот от удивления или хотя бы что-то скажет. Ничего подобного! Он, словно не замечая Амоса, пошел прямо к входной двери, а оттуда – в промозглый холод лондонского вечера.
Амос вошел в гостиную и прикрыл за собой дверь. При его появлении дед и бабушка вскочили с дивана.
– Ах, это ты? – рявкнул дед. – Как же я раньше не догадался? Будь я помоложе, сейчас превратил бы тебя в фарш.
– Добрый вечер, мистер и миссис Фауст, – любезным тоном сказал Амос.