Крах атамана - стр. 13
Яшка Верхоленцев и Трофим Задорожный – убийцы трех корейцев в Песчанке, совершившие 18 ноября прошлого года дерзкий побег при конвоировании их из угрозыска в тюрьму, оказались для Ленкова ценным приобретением. Хладнокровность, с которой они шли на самые кровавые злодеяния, страшила даже знавших их членов шайки. Как говорится, Господи, пронеси. Наверное, именно это обстоятельство, несмотря на то, что и другие бандиты при выборе преступных средств особо не деликатничали, привело к тому, что из различных источников в уголовный розыск стала понемногу поступать информация о похождениях Яшки и Трофима. Понятно, что она обрастала слухами и домыслами, усиливающими кровожадность обоих бандитов, но и одного их преступления в Песчанке хватало, чтобы объявить Верхоленцева и Задорожного в особо тщательный розыск, благо приметы обоих преступников в угро и в участках милиции, а также в Госполитохране, имелись довольно подробные. Чекистам и повезло задержать Якова Верхоленцева 19 февраля, но коллег из милиции они в это посвящать не торопились.
В конце месяца, 24 февраля, Ленков и Багров покинули квартиру Василия Попикова, чему во многом способствовали твердые подозрения последнего о сожительстве его Шурочки с Ленковым. Да только Костя уже с Шурочкой наигрался. И из головы выбросил, чего этой крале обещал по поводу её сожителя. Лишние разговоры промеж подручных о том, что атаман-де за преданность черной монетой платит, Косте были ни к чему. Да и капризы красавицы ему поднадоели.
В этот же день у ключа Колушного, на тракте близ Читы, ленковцы Михайлов и Хобсов ограбили крестьянина Дидина.
А 28 февраля из Читинской тюрьмы освободили цыгана Якова Бердникова, отсидевшего восемь месяцев за дезертирство и кражу гусей.
Кажется, какая связь, между всеми этими событиями?
– Дмитрий Иванович, Ермаков на допросе показал, что Верхоленцев – один из самых доверенных и приближенных к Ленкову бандитов. Своего рода личный палач главаря шайки. Вот бы гада этого прихватить! – Миша Баташев с горящими глазами вернулся с очередного допроса в тюрьме фактически единственного арестованного ленковца.
– Вполне возможно, – кивнул Фоменко. – Хотя ты же знаешь, Михаил, друг на друга они наговаривать мастера. Мол, я – овечка невинная, случайно заблудшая, а вот он!.. Но то, что этому Верхоленцеву человека зарезать раз плюнуть – факт.
– Я бы из него все вытряс!
– Как Сметанин из китайцев? – сухо бросил Фоменко.
Баташев смутился.
– Эх, Миша, Миша… Искусство сыска и допроса подозреваемых – это действительно искусство. И розыскные мероприятия с кондачка не организовать, и к каждому допросу, Миша, готовиться необходимо тщательно, психологию человеческую изучая и учитывая. Любой человек, когда о себе рассказывает, всегда старается показать себя с лучшей стороны, а уж преступник… Наизнанку вывернется! Ты же знаешь главное правило уголовника, даже если его за руку схватили…
– Всё отрицай, ни в чем не признавайся!
– Суть в этом. Но если преступник умен, то он предпочтет сознаться в пустяке, чтобы убедить нас в своей искренности, а главную свою вину глубоко запрячет! Ну и, понятно, другого кого-нибудь подставит, может быть, и совершенно невиновного. Так что, Миша, допрос – это поединок. Мы слабину допустим или топорно будем действовать – преступник победит. И для чего тогда все усилия по его розыску? А уж когда зуботычинами правду добываем… Тогда она, как правило, никакая и не правда.