Костер и Саламандра. Книга 2 - стр. 30
И Тяпка тут же встала на задние ножки и всунула нос под мои руки.
Вильма погладила меня по голове:
– Нам надо быть готовыми ко всему. Ты же видишь, что творится в мире, – и показала на разбросанные газеты. – Мы не можем рассчитывать на нейтралитет Запроливья… а быть может, и Златолесья. В наших водах – крейсер Островов. Перелесье разворачивает войска. Мы ждём войны с минуты на минуту, дорогая. Вопрос лишь в том, кого атакуют первым – нас или Междугорье.
Это мы скоро узнали.
Нас.
Мы ещё сравнительно спокойно проспали эту ночь.
Я ещё успела умилиться, увидев сладко спящую Вильму в чепчике с оборкой. Почему-то она не казалась лежащей в постели куклой – и на фарфоре её щёк мне мерещилась тень живого румянца, и не было в ней этой игрушечной неподвижности… Я на неё посмотрела – и подумала, что всё мы переживём. Даже этот кошмар с расколотыми Сумерками, эти овеществлённые проклятия – всё это как-нибудь переборем.
Мы вместе.
И я заснула, как в тёплом облаке.
Но Друзелла разбудила нас, когда едва начало светать.
Вильма села, а я не поняла сразу – осталась лежать, потягивалась, и в этой кошачьей неге услышала:
– Государыня, леди Карла… Телеграфируют из Жемчужного Мола: там бой идёт. Город обстреливают с моря – и вроде перешли границу… Вас ждут военные, ваше величество.
Райнор, подумала я.
Тяпка тут же полезла в руки – и я обняла её, хоть мне хотелось цепляться за Вильму.
Но Вильма сказала очень спокойно:
– Спасибо, дорогая Друзелла. Одеваться, – и встала.
А меня не слушались ноги.
– Удобное тело, знаешь, – улыбнулась Вильма, надевая корсет. – Можно одеться так быстро – не затягиваясь, только застегнуть крючки. И парик уже причёсан. Не беги за мной, Карла, милая, не забудь поесть.
Она попыталась меня успокоить, но в этот раз не получилось.
– Нет, – сказала я. – Я с тобой. Мне всё равно кусок в горло не пойдёт.
Друзелла поправила на мне оборку – и я почувствовала, как дрожат её руки.
– Ничего, – сказала она, – отобьёмся, леди Карла.
Только я поняла, что сейчас она так не думает. Сейчас у неё на душе тот же самый тошный ужас, что и у меня.
В наших окнах расцветало такое славное предвесеннее утро… а у меня снова было темно перед глазами.
Мы вместе вышли в гостиную. Там нас ждали штабные офицеры и Малый Совет.
– Доброе утро, мессиры, – сказала Виллемина.
Раш пододвинул ей кресло, но она качнула головой:
– Спасибо, дорогой мессир Раш, но, я думаю, у нас не будет времени на беседу здесь. Посол Перелесья ждёт?
– Не приходил, государыня, – сказал Раш. – Атаковали, как пираты.
– Пираты Перелесья – звучит парадоксально, – сказала Виллемина.
– Предположу, государыня, – сказал Годрик, – что корабль пришёл с Островов. Но нам телеграфировали, что на нём перелесские вымпела.
– Мессир Андор, – сказала Виллемина, – мы ждём посла островитян с объяснениями. Отправьте также человека и в посольство Перелесья.
Андор, пожилой мессир с круглым добрым лицом и пышными усами, с которым я никогда не разговаривала, но знала, что он по международным связям, поклонился – и отослал кого-то.
– Что происходит в городе, мессир Годрик? – спросила Виллемина.
– Крейсер островитян, – сказал Годрик, – местные думают, что «Добрая Слава», но это не точно, под флагом Перелесья вошёл в бухту около пяти часов утра – и открыл огонь из бортовых орудий по форту Русалочий и по торговому порту. Из форта ответили огнём, там есть новые дальнобойные орудия. Тогда с крейсера… – и замолчал.