Кошка Белого Графа - стр. 22

— Идём, Чернушка, — позвала Агнета. — Покажу, где ты будешь спать и службу свою исполнять.

— Понимаешь, — объясняла она, пока мы шагали по очередному коридору, — люди приходят к нам не только свадьбу играть или о ребёночке просить, но и за вещими снами.

Верно. И платят звонкой монетой. А чаще — шуршащими ассигнациями.

— Всякий храм — это ворота в незримые миры.

Перед нами возник проём в сумрачную комнату.

Ули понизила голос:

— Идём тихонько, не шумим! У господ, расположенных к исканиям в мире снов, чувствительная нервная организация. И тут ваша помощь просто незаменима.

Наша?

— Тёплый кот-мурлыка под боком — наилучший проводник в мир снов.

Просторная комната, погружённая в таинственный полумрак, была разгорожена ширмами, из-за которых доносилось сонное сопение.

— Здесь у нас Мохнач с господином Легсоном, — еле слышный шёпот и лёгкое движение руки в сторону одной из разгородок. — Там Лиса с госпожой Браннас.

Я чуяла кошку и кота — не оборотней, самых обычных. Кошка пахла кошкой, а кот — не совсем котом.

— Вот тут господин Шлафлос, — Агнета двигалась на цыпочках и говорила теперь одними губами. — Он у нас третью ночь проводит, всё уснуть не может как следует, ворочается и ворочается.

За ширмой как раз послышалась возня, скрипы и шумный тоскливый вздох.

Агнета дождалась, когда всё стихнет, и закончила:

— Видишь ли, чтобы воспринять волю богов, сон нужен глубокий, такой, что из пушки стреляй, не добудишься. А сонный порошок господину Шлафлосу нельзя, здоровье не позволяет. Прошу тебя, милая, помоги ему.

К чему она ведёт, было ясно с самого начала. Так что я заранее села в сторонке и обернулась хвостом. Простите, ули, вы очень любезны, но в постель с чужим мужчиной я не лягу!

Разумеется, Агнета моего отказа не приняла. Когда это человек считался с кошкой?

Ули уговаривала меня, называла «кисонькой», «лапушкой» и тихонько подкрадывалась с явным намерением сцапать, а я переходила с места на место, не подпуская её близко.

Надоест же ей когда-нибудь?

— Зр-ря упр-рямишься, — мурлыкнули из-за ширмы госпожи Браннас. — Смир-рись. Потом понр-равится.

Стало неловко. Да что я в самом деле? Трудно подыграть доброй женщине, которая взяла меня под крыло?

В руки не далась, сама вспрыгнула на высокое ложе и устроилась поверх стёганого одеяла в ногах у господина Шлафлоса. Он что-то проворчал в полусне и перевернулся на бок, не лягнув меня только потому, что я успела отпрянуть.

Агнета ласково поворковала у его изголовья, погладила меня и наконец удалилась.

— Добр-рая, — раздалось ей вслед непонятно откуда. — Но стр-ранная.

Я соскочила с постели и вышла осмотреться.

Комната вмещала дюжину миниатюрных спаленок, в каждой — кровать, тумбочка и напольная вешалка для одежды. Со стен сонно жмурились резные Свены и Свяны, под их полуприкрытыми веками тлели оранжевым крохотные лучезары. На лаковых ширмах были тонко выписаны сцены из жизни божественных супругов.

Из-за ширмы госпожи Браннас показалась рыжая кошка феранской породы — в меру пушистая, на ушах кисточки. Лиса, надо полагать.

— Чёр-рная, — приветствовала она меня, взмахнув пышным, как у белки, хвостом. — Пойдём пр-роведаем.

И кошка нырнула за ширму господина Легсона.

Я не без опаски последовала за ней.

На кровати, точно такой, как у господина Шлафлоса, спал человек, а под боком у него возлежал здоровенный меховой шар с ушками.