Кошка Белого Графа - стр. 18
Только ко мне не надо… Кыш!
Два года назад на Вериной свадьбе мне на плечо опустилась золотая бабочка. Служительница-ули сказала, что в моей судьбе грядут чудесные перемены. Если это они и есть, то благодарю покорно, больше не надо!
Бабочка пощекотала мне нос сияющим крылышком и порхнула прочь.
Вера — это моя подруга. Самая близкая. Она вышла замуж по большой любви и уехала на западное побережье, в Керст.
Вера знала, что я оборотень, и ни капли не боялась. В детстве мы проказничали на пару: я — кошкой, она — человеком.
Вера писала, что неподалёку от них тоже живёт оборотень. Живёт, не таясь, угощает соседей домашним вином и знает много занимательных историй. Возможно, ему известно и как вытащить из Небыли запертое там человеческое тело.
Но… могу ли я доверять незнакомцу, если меня предал самый родной человек?..
Мама поздно вышла замуж. Тогда ателье свадебной моды ещё не было, а была обычная портняжная мастерская, которая принадлежала сестре бабушкиного покойного мужа. Родовой дом Эльсов в деревне сгорел, и бабушка с мамой перебрались в Свеянск — к ней. Спустя некоторое время бабушка сошлась с дедом Полканом. А мама осталась. И десять лет работала за кров, еду и тёткино обещание отписать ей мастерскую.
Тётка поставила условие: никаких мужчин. И чтобы, пока она жива, мама думать не смела о замужестве и детях.
А потом с севера пришёл папа. Из холодной тайги, где потомки вайнов живут по старинному укладу и говорят на языке воинов, покоривших Ригонию пять сотен лет назад…
Легенды гласят, что в незапамятные времена наш полуостров принадлежал «народам моря, солнца и ветра». После них, и это уже не легенды, а история, его делили между собой племена ригов и гобров. Затем из дремучих лесов в центре материка хлынули светлобородые гиганты с острыми топорами. Они быстро захватили окрестные страны и готовились напасть на Ригонию с двух сторон. С северо-востока, из только что провозглашённого королевства Вайнор — через узкий перешеек, соединяющий полуостров с остальной Оссиденой. И с юга, через Круглый залив, за которым вожди мелких вайнских племён всё ещё делили власть и рвали на части покорённые земли.
Власт, король Ригонии, знал, что нашествия не сдержать. А ещё он знал, что у короля Вайнора есть младший брат, которого надо поскорей пристроить где-нибудь на царство, пока не вошёл в силу и не покусился на место старшего. Власт предложил вайнорскому принцу свою дочь и свой трон, а сам уплыл на остров Сновидцев.
Так Ригония стала первой страной, которую вайны завоевали не мечом и топором, а силой брачных уз. Говорят, именно тогда цвет волос у статуй Свена в нашем храме изменился с чёрного на золотой, а бесполые лица облагородились мужественными бородами — как у Вайнмара, первого вайнского короля Ригонии.
У мамы в спальне висит папин портрет. Непокорные льняные кудри, глаза цвета летнего моря, лицо, красивое суровой мужской красотой, плечи — не обхватишь и лихая курчавая борода. Настоящий древний воин.
Он пришёл в Свеянск с артелью плотников. Увидел маму — и остался.
— Ты за него не пойдёшь! — кричала тётка на виду у всей улицы.
— Нет, пойду! — кричала мама в ответ.
— Не пойдёшь!
— Пойду!
После очередного «Не пойдёшь!» тётка вдруг побагровела и схватилась за сердце, а к вечеру умерла от удара. Так мама стала не то чтобы богатой наследницей, но невестой с приданым.