Королевство пепла. Союзники и противники. Боги и Врата - стр. 42
Подальше от Мората. Дорин открыл рот, лихорадочно придумывая, какими словами, каким действием отсрочить вылет. На ум приходили только варварские способы, вроде сломанного драконьего крыла…
Ведьмы направились к драконам. Дорин пока не знал, с кем пролетит еще один этап этих бесконечных поисков. Но Аброхас вдруг взревел, щелкнул зубами и бросился к Маноне.
Манона стремительно повернулась. Магия Дорина инстинктивно вырвалась наружу, ударив по невидимому врагу… Скоро он обнаружился: за сугробом прятался громадный белый медведь.
Сверкая зубами, зверь замахнулся сильной лапой. Пригнувшись, Манона отскочила в сторону. Дорин метнул в медведя стену своей магии – ветер и лед.
Медведя теснило назад. Он тяжело топал по снегу. Быстро оправившись, зверь снова помчался к Маноне, встав на задние лапы. Его целью почему-то была она, и только она.
И снова навстречу зверю протянулись невидимые руки магии Дорина. Едва тот наткнулся на его магию, снег полетел во все стороны. Медведь пропал во вспышке яркого света.
Дорин знал, что означает этот свет. Перед ними был оборотень.
Но под обличьем медведя пряталась вовсе не Лисандра. Появившееся существо было гораздо страшнее и противнее медведя. Казалось, оно явилось сюда из кошмарного сна.
Паук. Точнее, паучиха. Огромная стигианская паучиха, величиной с лошадь и черная как ночь.
Десятки паучьих глаз сощурились на Манону.
– Здравствуй, Черноклювая, – щелкая клешнями, прошипела паучиха.
Стигианская паучиха все же разыскала ее. Уму непостижимо! После стольких месяцев, после тысяч лиг, проделанных Маноной по воздуху, земле и даже морю… Паучиха, у которой она украла шелк для упрочения поврежденных крыльев Аброхаса, ухитрилась ее найти.
Но паучиха не предвидела, что столкнется с отрядом Тринадцати и магией адарланского короля.
Манона выхватила свой меч, звавшийся Рассекателем Ветра. Магическая сила Дорина пригвоздила паучиху к месту. При этом король почти не напрягался. С каждым днем его магия становилась все могущественнее.
Ведьмы отряда Тринадцати сомкнули ряды. Их мечи ослепительно блестели на фоне снега, залитого утренним солнцем. За спинами ведьм драконы составили еще одну цепь из чешуйчатых тел и когтей.
Манона на несколько шагов приблизилась к дергающимся клешням:
– Далеко же тебя занесло от Руннских гор, сестричка.
– А тебя было не так уж трудно отыскать, – прошипела в ответ паучиха.
Губы Маноны скривились в жестокой усмешке.
– Когда-то она отдала мне паучий шелк для крыльев Аброхаса.
– Ты украла мой шелк, – зарычала паучиха, – а потом сбросила меня и моих ткачих со скалы.
– Откуда у тебя способности оборотня? – спросил Дорин.
Удерживая паучиху на прежнем месте, он подошел к Маноне с другого бока. Рука сжимала эфес древнего меча.
– В легендах ничего об этом не говорится.
Лицо короля сияло от любопытства. Паучиха сразу заметила белую полоску на золотистой коже его шеи. Похоже, он видел чудовищ пострашнее. Она не понимала, каким образом смертный оказался среди ведьм. Но чувствовалось: он не слишком-то боится боли и даже смерти.
Хорошая черта характера для ведьмы. Но для смертного? Скорее всего, кончится тем, что ведьмы его убьют.
Возможно, причина его смелости крылась даже не в отсутствии страха, а в отсутствии… чего-то такого, что смертные считают необычайно важным для своей души. Это было отнято у него отцом и валгским демоном.