Королева воздуха и тьмы - стр. 84
Кьеран сидел, сгорбившись, на полу у подножия гигантского дерева, которое росло прямо из плит пола. Вот если бы оно доставало до потолка, подумал Диего, подходя к другу.
Кьеран согнулся, свернулся в клубок, прислонился к стволу, вдавив ладони в глазницы, словно надеялся себя ослепить.
– Эй, с тобой там все в порядке? – спросил Диего.
– Я скорблю, – Кьеран уронил руки на колени и поднял взгляд.
На щеках у него отпечатались подушечки ладоней.
– Все в порядке, ты же ранен. Я сам поищу пути к спасению, – Диего специально сделал вид, что не понимает.
– Нет, – Кьеран почти задохнулся. – Я скорблю. Я не могу.
– Чего не можешь?
– Спастись. Вина – как занавесь из терний, и я запутался в ней целиком. Стоит пошевелиться, и меня пронзает насквозь – вновь и вновь. Бассейн заставит тебя ощутить всю боль, которую ты в своей жизни причинил другим.
– Никто из нас не свободен от вины, – Диего подумал о своих, о Кристине. – Каждый причинил кому-то боль, намеренно или нет.
– Ты не понимаешь, – Кьеран покачал головой; прядь волос упала на лоб – темное серебро, переходящее в синий. – В Дикой Охоте я был просто соломинкой, несомой водой или ветром. Я мог только цепляться за другие соломинки и лететь. Я верил, что сам не оказываю на мир никакого воздействия. Значу так мало, что не могу ни помочь, ни причинить вреда.
Он сжал кулаки, вонзая ногти в ладони.
– Теперь я почувствовал боль Эммы и скорбь Марка, и страдания всех, кому я навредил в Охоте – и даже ту боль, что ощущал Эрек, когда умирал. Но как я мог принести людям всю эту боль, когда все деяния мои были написаны на воде?
Взгляд черно-серебряных глаз был совершенно загнанный.
– Кьеран, – сказал Диего, – дело не только в том, что ты причинял людям боль. Бассейн не показывает добра, только зло, вот в чем дело.
– Откуда тебе знать? – вскричал Кьеран. – Мы же едва знакомы, ты и я…
– Из-за Кристины, – перебил Диего. – Кристина верила в тебя. Истинной верой, нерушимой и незапятнанной. Почему, по-твоему, я согласился спрятать тебя здесь? Потому что она считала, что ты хороший, а я верил ей.
Он поспешно умолк, пока не сказал слишком много, но Кьеран и так уже поморщился при упоминании имени Кристины. Следующий его вопрос озадачил Диего.
– Как я смогу снова смотреть ей в лицо?
– Тебе настолько важно, что она о тебе думает? – Диего даже в голову не приходило, что это может быть так.
Не мог же Кьеран и вправду быть так хорошо знаком с Кристиной.
– Больше чем ты можешь себе вообразить, – ответил тот. – Как ты осмелился снова смотреть ей в глаза после того, как обручился с Зарой и разбил ей сердце?
– Мы что, должны сейчас это обсуждать? – уязвленно прошипел Диего.
Кьеран вперил в него совершенно дикий взгляд. Диего вздохнул.
– Да, я разочаровал Кристину и потерял ее уважение. Уж тебе-то следует понимать, каково это – подвести того, кого любишь. Разочароваться прежде всего в себе.
– Ну, не совсем, – в голосе Кьерана проглянула тень былой иронии. – Меня никто не зовет Кьераном Идеальным.
– Я не зову себя идеальным Диего! – огрызнулся тот, чувствуя, что беседа явно пошла куда-то не туда.
Со стороны входа донесся какой-то шум, оба подскочили и обернулись, автоматически приняв боевую стойку, но когда дверь все-таки распахнулась, на пороге обнаружилась Дивья – с таким видом, будто только что с кем-то крепко подралась. Исцарапанная, в крови, зато с ключом.