Королева скалистого берега 2 - стр. 15
- Кстати, всё хотела спросить – а почему ты бреешь усы и бороду? – спросила я как-то, когда мы присели отдохнуть на бревно после довольно интенсивного боя на мечах.
До моего вопроса Рагнар смотрел на меня с улыбкой – а после него нахмурился и отвернулся, словно я спросила что-то неприятное для него.
- Прости, - проговорила я, видя его реакцию, хотя совершенно не понимала в чем провинилась.
- Ничего, - буркнул он. – Это ты меня прости, но я не хотел бы отвечать на этот вопрос. Другим я говорю, что у меня чувствительная кожа, которая чешется от волос на лице, но тебе врать не хочу. Потому пусть это останется моей маленькой тайной.
- Да-да, конечно, - быстро проговорила я. И сразу же перевела разговор на другую тему, в результате чего мой тренер минут через пять уже снова улыбался, как и раньше...
Что тут скрывать, меня тянуло к этому парню, и я чувствовала, что нравлюсь ему. Но я не знала, как отреагируют жители Скагеррака если вдруг я дам волю своим чувствам... Всё-таки Рагнар чужак, пусть даже он сумел за короткое время весьма органично влиться в нашу общину благодаря своему искусству владения оружием, готовности помочь любому человеку, а также легкому и веселому характеру. Но я для жителей Скагеррака была уже чуть ли не талисманом, и фиг его знает, как они отреагируют, если вдруг узнают, что на их живой символ удачи покусился дан...
Но люди могут думать что угодно, а норны тем временем плетут их нити судьбы, порой свивая их вместе в прочные веревки, разорвать которые люди не в силах...
У длинного дома было несколько пристроек – большой коровник, курятник, оружейная, амбар для хранения зерна, куда я зашла как-то ближе к ночи перед сном чтобы посчитать, сколько мешков ячменя у нас осталось до весны...
И невольно вздрогнула, когда скрипнула дверь за моей спиной...
Обернулась...
Это был Рагнар, на лице которого лунный луч высветил целую гамму чувств – робость, смятение, и одновременно решительность. Никогда ранее я не видела такой смеси эмоций, первые две из которых были совершенно не характерны для этого человека.
- Прости, королева, что напугал, - проговорил Рагнар. – Просто я пришел сказать, что люблю тебя. Полюбил с той самой первой минуты, как только увидел. И всё это время боялся сказать об этом. Думал о том, как я стану жить дальше, если ты меня оттолкнешь. И смогу ли жить дальше... Но больше терпеть эту пытку невыносимо – и вот я здесь. Наконец высказал все слова, что, словно тяжелые камни, давили мне на грудь. И сейчас ты вправе изгнать меня из общины за дерзость, но лучше просто вонзи нож мне в сердце, если моя любовь безответна. Этим ты окажешь поистине королевскую милость тому, кто больше не может выносить такие страдания.
С этими словами он вытащил из ножен на поясе рабочий нож без гарды, который всегда был под рукой у каждого викинга, и протянул его мне рукоятью вперед.
Что тут говорить, не зря народы Скандинавии славились своими скальдами, певцами-поэтами, искусными в витиеватых речевых оборотах. Думаю, если б Рагнар не был прирожденным вождем-конунгом, из него бы получился отличный скальд. Во всяком случае, вряд ли какая-то женщина устояла бы после таких слов даже в моё время – особенно произнесенных парнем, который ей нравится...
Ну вот и я не устояла.