Королева. Последняя биография Елизаветы II - стр. 17

. Правда, итонские мальчики, казалось, этого не замечали. Если кто-либо из них заходил в кабинет вице-ректора или встречал ее в коридоре, то вежливо приподнимал шляпу и продолжал путь. Для девочки, которая находилась под прицелом множества взглядов всю свою жизнь, это было приятной неожиданностью. Нельзя исключить, однако, что девушке-подростку, впервые видевшую такое количество мальчиков, подобное безразличие могло показаться обидным.

За исключением кузенов Джорджа и Джеральда Ласселсов, сыновей ее тети, принцессы Марии, у Елизаветы в детстве не было опыта общения с мальчиками. Принимая во внимание любовь принцессы к лошадям, не стоит удивляться тому, что ее первым детским увлечением стал молодой конюх Оуэн. Для Елизаветы он являлся олицетворением мудрости, и его мнение не подлежало сомнению, что вызывало смех у родителей, особенно у отца.

Самыми важными оставались отношения с отцом. «Король очень гордился ею, у нее же было врожденное желание делать то, что от нее ожидали», – отмечала Кроуфи ^>40. Их теплые отношения носили немного противоречивый характер. Замкнутому и застенчивому королю нравилось ее раннее развитие, но в то же время он бережно пытался защитить ее от одинокого будущего. Временами казалось, что ему хочется остановить часы и навсегда сохранить дочерей детьми.

Со своей стороны, у Елизаветы отец вызывал материнские чувства, особенно когда он страдал от своих «зубовных скрежетов» – приступов ярости, вызванных неспособностью сладить с постоянным заиканием. Обе девочки умели выводить отца из мрачного настроения. Они также научились держаться подальше во время его приступов, предоставляя маме справляться с ними.

Летом 1939 года, когда перспектива войны уже маячила на горизонте, королевская семья отправилась на яхте «Виктория и Альберт» в Дартмут на юго-западе Англии для посещения Морского колледжа. 22 июля Елизавета встретила молодого человека, которому суждено было изменить ее жизнь. Однако тогда этого ничто не предвещало. Предполагалось, что девочки посетят службу в часовне после осмотра колледжа. Но оказалось, что два кадета заболели свинкой, осложнением которой считалось бесплодие. Поэтому было решено, что принцессы проведут время в доме директора колледжа сэра Фредерика Далримпл-Хэмильтона. Двое его старших сыновей – 17-летний Норт и 19-летний Кристиан – были откомандированы развлекать принцесс. В разгар игры с заводным поездом на полу в детской к квартету присоединился симпатичный юноша, чем-то напоминавший викинга, с пронзительными голубыми глазами, резкими чертами лица и снисходительной манерой общения. Так в жизнь Елизаветы вошел принц Филипп Греческий – похожий на бога Адониса 18-летний племянник королевского военно-морского адъютанта лорда Луиса Маунтбеттена. Принцу вскоре надоели заводные поезда, и он предложил прыгать через теннисную сетку. Хотя Кроуфи решила, что он «пускал пыль в глаза», ее подопечные так не считали. Принцессы с восхищением наблюдали, как высоко прыгал Филипп. Елизавета не сводила с него глаз, а он не обращал на нее внимания. Принц просто исполнял поручение дяди Луиса составить компанию девочкам. Сам бы он предпочел присутствовать на основном мероприятии, где король инспектировал новоиспеченных военно-морских офицеров. Но так как неисправимый королевский сводник дядя Луис поручил ему подружиться с Елизаветой, он равнодушно выполнил его просьбу. На следующий день во время обеда он с юношеским энтузиазмом отдал дань обширному меню, а не светской беседе с собеседницей королевских кровей. Голодный кадет, привыкший к скудному морскому рациону, молниеносно уничтожил несколько тарелок с креветками, десерт «банановый сплит» и все, что было в пределах его досягаемости. «Для маленьких девочек любой мальчик представлял собой неизвестное существо из другого мира, – отметила Кроуфи, которая критично отнеслась к чрезмерной самоуверенности принца. – Лилибет сидела вся пунцовая и чрезвычайно довольная. Для Маргарет любой, кто мог съесть столько креветок, был героем»