Король-предатель. Скандальное изгнание герцога и герцогини Виндзорских - стр. 5
В официальных кругах прошла волна облегчения: кризис с отречением, казалось, миновал и парочка нейтрализована. Люди, хорошо знавшие герцога, не тосковали по нему. Гарольд Николсон отметил в своем дневнике, после обеда 14 декабря с бывшим помощником личного секретаря герцога, сэром Аланом «Томми» Ласселлсом, как он:
«…испытывает облегчение, почти нескромное, от падения своего хозяина… Король был похож на ребенка из сказки, наделенного всеми дарами, кроме души. В нем не было ничего, что понимало бы интеллектуальные или духовные стороны жизни, искусство во всем его многообразии – поэзия, музыка и прочее – было ему недоступно, мертво… У него не было друзей в этой стране, тех, кого он хотел бы увидеть снова… У него не было души, и это сводило его с ума… Он никогда не заботился об Англии или англичанах. Он ненавидел свою страну и не любил, когда ему напоминали про обязанности»[24].
Это мнение разделял депутат парламента Роберт Бернейс, который размышлял в своем дневнике несколькими днями ранее:
«У него нет ни одного настоящего друга, на которого можно положиться в этой ужасной ситуации. Он, похоже, находится в стадии замедленного развития: так и не перешел из отрочества в зрелость. Это избалованный ребенок с золотой ложкой во рту и менталитетом кинозвезды. Свою работу он видит исключительно в выступлениях перед ликующей толпой… Он никогда не имел полного представления о своих обязанностях. Воображал, что сможет спокойно уйти, возложив на плечи брата скучные церемониальные функции, и вести спокойную жизнь, ухаживая за садом в форте Бельведер и отдыхая на Ривьере. Время от времени прерываясь на открытие больницы или осмотр автопарка под столь много значащие для него одобрительные возгласы. Впервые ему открыли глаза на то, что отречение означает изгнание и что до конца своей жизни он не сможет служить никакой полезной цели»[25].
Виндзор был непростым гостем в доме. Китти Ротшильд перевезла персонал из своей резиденции в Париже и приложила огромные усилия, чтобы сделать Шлосс как можно более гостеприимным. Принцу было предоставлено в распоряжение несколько комнат – спальня, гостиная, библиотека, комната для курения и ванная. Но он оставался в подавленном, раздраженном состоянии.
Герцог смотрел фильмы с Микки-Маусом, знакомился с местными достопримечательностями, гулял, играл в гольф и кегли, катался на лыжах и раз в неделю принимал турецкую баню в Вене. Были и карточные игры, в которых он «играл по высоким ставкам, а когда выигрывал, то радостно забирал свой выигрыш. Но ничего не платил в случае проигрыша»[26]. По словам Пирса Лега, оставшегося в сопровождении, Виндзор «очень громко и долго играл на джазовых барабанах под граммофонную пластинку; выпивал довольно много бренди и исполнял свою знаменитую пародию на Уинстона Черчилля, пытающегося убедить его не отрекаться от престола»[27].
Совершая покупки, он отправлял счета в британскую миссию, где никто не знал, что с ними делать, пока конюший не оплатил их из своего кармана[28]. Вероятно, это был Лег. В конце концов британское правительство заявило, что закупки не являются их обязанностью, и счета были отправлены Ротшильдам. Обедая с сэром Уолфордом Селби, британским послом, Эдуард спросил, что это за серебряные кольца. Узнав, что это кольца для салфеток, герцог выразил удивление тем, что «при каждом приеме пищи не требовалось свежего белья»