Конструктор живых систем: Красный лёд - стр. 6
– Это называется не посмеяться, а поиздеваться над более слабым, Марфа.
– Может и так, – пожала пухлыми плечами та, – я не знаю. Но в этот раз они нарвались на неприятности. Не знаю как, но Дегтярёв заставил их напасть на него с помощью дара, говорят, они ему пальто всё продырявили электроразрядами. Они же втроём на электротехническом учатся, и у них специализация электричество. А потом это пальто украли, там кладовщик свидетелем был.
– Уважаемые сударыни, не могли бы вы прекратить разговаривать, – внезапно услышали они голос лектора, видимо, так увлеклись разговором, что тот не выдержал и решил сделать им замечание.
Марфа тут же замолчала и спрятала взгляд в тетради. Женевьева же молча кивнула и одарила лектора одной из самых обворожительных улыбок, что постоянно тренировала перед зеркалом. Лектор, уже пожилой худощавый мужчина, не стал заострять на мелком нарушении своё внимание, кивнул в ответ и вновь повернулся к доске, продолжая писать очередную длинную и скучную формулу.
– После лекции расскажешь.
– Ага, – приглушённо ответила Марфа и попыталась вникнуть в суть рассказа преподавателя.
Свой диалог девушки продолжили уже после окончания лекции.
– И каков итог этого весьма странного противостояния? – холодно спросила Женевьева, выслушав рассказ Марфы, стараясь подражать тону матери.
– Проводятся разбирательства, но ходят слухи, что Блазовский и компания подключили родственные связи, да и не только. Они же картёжники, у них должников много, они в клубе состоят, а туда многие вхожи, и кто-то ещё стоит за Седербломом, не из родственников, а…, а непонятно кто. Он вообще мутный тип, этот свей, и закончится всё отчислением Дегтярёва. Вот помяни моё слово!
– Марфа, хватит разговаривать, как крестьянка с базара, выражайся культурно и ясно. С чего такая уверенность, что Дегтярёва отчислят?
– Так они и адвоката наняли известного, и заместитель декана факультета на их стороне, а он обладает многими связями, я слышала о нём.
– Откуда ты всё это знаешь, Марфа?
– Ну, я общаюсь со всеми.
– Так девушек в нашей академии почти и нет.
– И что? Я всех слушаю, и вообще.
– То есть, ты подслушиваешь чужие разговоры?
– Нет, – слишком быстро ответила Марфа, но Женевьева всё прекрасно поняла.
На самом деле Марфа для неё оказалась весьма ценным источником информации, правда говорить ей об этом Женевьева не спешила, пусть думает себе, что хочет, а она воспользуется маниакальным желанием молодой купчихи оказываться в курсе всех событий. Ей интересоваться оным не к лицу, а знать, что происходит в стенах теперь уже и её академии, очень хочется.
– Так ты говоришь, что дела у Дегтярёва очень плохи?
– Я только догадываюсь об этом.
– Да, интересно, когда развязка, и чем всё это закончится.
– Заседание назначено на следующую субботу, там всё и решится.
– Точно?! – подняла тонкие брови Женевьева.
– Ей Богу! – перекрестилась Марфа, и тут же одёрнула руку от груди, устыдившись своей реакции. Женевьева же сделал вид, что ничего не заметила, вся поглощённая созерцанием крыши соседнего здания.
– Понятно, ну что же, Бог Дегтярёву в помощь!
– На Бога надейся, а сам не плошай! – тут же выдала старинную пословицу Марфа, – да ему и надеяться больше не на кого, кроме как на Бога, да на себя, он же наполовину сирота. Ума не приложу, как он смог дать отпор этой троице. А может, его в последнюю минуту кладовщик спас, бают, что пальто форменное, которое Дегтярёв у него как раз получил и шёл обратно, всё в дырках от молний было. Крепко его приложили эти насмешники.