Конструктор времени 1. Три с половиной недели в настоящем - стр. 40
– Я пошутил! – торопливо сказал я, видя, что она занесла над бумагой ручку.
Не понимая, она стала рассматривать моё лицо.
– Прости, я правда пошутил!
– И подписываться не надо?
– Подписаться можешь, но папка, я думаю, и так поймёт, что это от тебя… Только сверни, у меня без тренировки с закрытыми глазами не выйдет.
Когда письмо было перечитано и свёрнуто, я спросил:
– Что ты там в школе пропустила?
– А! – беззаботно махнула рукой Лика. – Я с утра пошла в медпункт и сказала, что плохо себя чувствую. Наверное, простудилась. Врачиха сказала: «Тогда иди домой. Я сама сообщу кому надо». Она нормальная тётка. Так что я свободна!
Я ничего ответить не успел, потому что пришёл Профессор. Лика первая выпорхнула из кухни открывать дверь и, открыв, тотчас сморозила:
– Здравствуйте, профессор!
После этого Димка был в шоке и целую минуту не мог ничего сказать. Пришлось мне приходить ему на помощь:
– Лика, он Профессор только для своих друзей. Это не учёная степень, а прозвище, ник такой, кличка. И к тому же здороваться с ним не принято. Как и прощаться. Это как бы традиция.
– Это правда? – спросила Лика Димку. Видно, в последнее время у неё закрались сомнения в моей честности.
И Димка кивнул. Я вздохнул облегчённо, моё честное имя было спасено.
В комнате у меня со вчерашнего трудного дня был лёгкий кавардак, поэтому я предложил, и все с этим согласились, что лучше будет заниматься делами на кухне.
Димка, конечно удивился в изменениях личного состава нашего неофициального клуба, но до определённого времени не возражал. А я сказал Лике:
– Только учти, твоё время здесь – пока в школе идут занятия. Потом, не обижайся, я тебя прогоню. Домой-то сама доберёшься?
Лика безразлично кивнула, её, похоже, это не очень волновало.
Когда мы сели втроём за стол, Димка решился поставить вопрос о конфиденциальности. Я видел, как он его гложет, и дал высказаться.
– Я, конечно, понимаю, что вы родственники, но всё-таки… Можем ли мы говорить сейчас обо всём? – этот вопрос был, без сомнения, ко мне. – Честно, я не хочу, чтобы появилась утечка информации. Так рисковать…
Я перебил:
– Остынь! Ты о какой утечке?.. Меня имеешь в виду? – Димка молчал и взгляд его показывал, что я очень близок к истине. – Ага! Это я привлекаю новых и непроверенных людей?
Тут уж он кивнул, безусловно, не понимая, куда я клоню.
– Угу! – сказал я. – А ещё я собираюсь разболтать обо всём какому-то Виктору Александровичу…
– Но это-то другое дело! – вспыхнул Димка. – С Виктора Александровича всё и началось. Он…
– Хорошо! – констатировал я. – А-то я уже начал считать себя изменником…
Мой спокойный тон и сквозившая в словах ирония Димку смутили. Он потерял приоритет, поэтому ничего вставлять не решился. Лика, я видел, хотела что-то сказать. Но я решил её пока игнорировать. Дело касалось таких священных понятий, как дружба и доверие.
– Ты, Дима Калашников, самый новый, и менее всего проверенный член клуба. Меня в этот клуб включили, когда мне исполнилось шестнадцать. То есть, более шести лет назад. – Димкино лицо, пока я говорил, вытягивалось. – Я не говорю, что я святее Папы Римского. Вот я, например, тебя в тайну машины времени посвятил… Но всё-таки самым старым и самым проверенным членом клуба является Анжелика. Она в этом клубе была, практически, с рождения… И ни разу не подвела.