Конспекты на дорогах к пьедесталу. Книга 2. Колхоз - стр. 40
– Нравится, – Армен облизал ложку. Тётя Маша расплылась. Но тут встряла недовольная Кашина:
– Скажите, а нельзя ли в эту кашу класть поменьше масла? Мы же всё-таки спортсмены, а не курортники. Нам нужно за фигурой следить.
Повариха обернулась к Ире и для выразительности выпучила глаза:
– А масла тут, детка, совсем нет. Это у нас молочко такое жирное. – Такие женщины редко могли сердиться. Ира посмотрела на повариху с оторопью. В детстве ей не раз приходилось бывать в пионерских лагерях, потом, став постарше, она часто ездила на спортивные сборы, на соревнования и поэтому была абсолютно уверена, что знает, из чего варят кашу.
– Так и что, вы молоко не разбавляете?
– А зачем, детка? Мы то, что не сливаем, даже скоту неразбавленным даём.
– Как это – «сливаем»? Почему это вы его сливаете? – Савченко посмотрел сначала на повариху, потом на Цыганок. Света перестала есть: ей тоже было не понятно, что сказала женщина. При том, что в городских магазинах всегда был перебой с молочными продуктами, в деревне, где в каждом дворе держали корову, в город везли только то молоко, на которое хватало тары и транспорта, да ещё отсепарированные сливки. Пахту – молочную сыворотку после сепарации – отправляли частично на скотный двор, поить телят, частично на хлебозавод для дрожжевого теста. Остатки молока скармливали свиньям, коням, скоту и даже птице, замешивая на нём корма. Но и при таком подходе молока оставалось много, и поэтому его излишки на самом деле сливали.
– Жаль, – расстроился Гена. Глядя на кофе с молоком, тоже насыщенный, он взял из хлебницы толстый ломоть и стал жевать, размышляя вслух о том, какие сумасшедшие деньги теряет страна только из-за слитого молока. Студенты молча стучали ложками, только Цыганок согласно кивала.
К девяти часам, когда все четыреста человек снова выстроились перед трибуной, белокурый Сталлоне заговорил иначе и без вступления:
– Никакие опоздания на работу неприемлемы. В каждую бригаду из двадцати человек необходимо назначить бригадиров. Они лично мне будут докладывать про любые нарушения рабочего графика. Проверять вас буду два раза в день – в обед и вечером. Особенно буду обращать внимание на выработанную норму.
Стальнов, глянув на Галицкого, пожал плечами: «Кто же знал, что он всё же Сталлоне?». Юра подмигнул и махнул рукой: «Да брось расстраиваться».
Из сказанного всем запомнилось несколько цифр: дневная норма на человека – по десять мешков собранной картошки, а на бригаду – двести. Общие нормы были завышены агрономом намеренно, чтобы был потом повод продлить срок работ, но сейчас на это никто не обратил внимания. Цифрам, конечно, удивились, поцокали языками и снова принялись за шутки, обсуждая рабочий прикид взрослых, готовых к уборке: сапоги, шапки, варежки, тёплые куртки. Студентам одинаково безразличны были и сто пятьдесят гектаров полей, что им предстояло убрать, и то, сколько останется неубранными. Молодёжь мерила жизнь удовольствиями, а не сгнившим урожаем. Преподаватели же, больше жители городские, не представляли, много ли это двести сорок тонн на весь коллектив за день или нет. Словно предупреждая подобный вопрос, агроном Эрхард указал на землю: бескрайнюю, уходящую вспаханными рядами посадок далеко к горизонту:
– Это поле в двадцать гектаров нужно будет закончить за две недели.