Коник-остров. Тысяча дней после развода - стр. 25

Быстро раздеваюсь, радуясь, что на мне плавки. Забираюсь в воду, утопая в иле по щиколотки, опускаюсь на корточки. Вода доходит до ноздрей. Отфыркиваясь, как бегемот, на ощупь выкапываю чертов горец с длиннющими корнями-веревками, уходящими куда-то в Австралию. Выбираюсь на берег, отдаю ей – гордый, будто добыл жар-птицу для принцессы.

- Спасибо, Ваня!

Черт, как бы не пришлось забираться обратно в воду! Отворачиваюсь, накидываю рубашку. Надо бы пойти переодеться, сегодня нежарко и ветрено, но не могу. Стою и смотрю, как Саша укладывает горец в поддон.

- И что ты будешь с ним делать?

- Химический анализ. Что у него в корнях, в листьях. У меня тема диплома «Влияние загрязнения водоемов на высшую растительность».

- Прямо здесь?

- Нет, конечно. Потом, в городе, на спектрографе. Сейчас озоление***.

- Хочешь, помогу? Мне тоже в лабу надо.

Заниматься мне надо своей темой, но… черт с ней, успею.

- Правда? – она улыбается, и глаза становятся синими, как озерная вода. – Спасибо!

_____________

*Имеется в виду фильм Кастеллано и Пиполо «Укрощение строптивого» (1980)

**Ермон (Хермон) – горный массив на границе Сирии и Ливана, Фавор – гора в Израиле. Обе горы являются символами Священного писания. По преданию, на горе Фавор произошло Преображение Иисуса Христа, однако по некоторым толкованиям это случилось на горе Ермон

***озоление – удаление из растительного образца органических веществ путем нагревания в муфельной печи или автоклаве

8. Глава 7

Александра

июль 2022 года

Иван вернулся, когда я доедала разогретые макароны, запивая их чаем. И то и другое успело остыть, пока зависала в стате, делая пометки маркером. Я вообще не умела есть как нормальные люди – получая удовольствие от вида, вкуса и запаха еды. Нет, поесть вкусно как раз любила, но сам процесс всегда был для меня чем-то побочным, уступающим первый план разговору, чтению, просмотру фильма или рабочих документов. Даже если ничего этого не было, над тарелкой я думала вовсе не о еде, а о чем-то другом. Желудок, разумеется, был недоволен и мстил.

- Собаку покормила, - сказала я, глядя, как та крутится вокруг Ивана. – Как ее хоть зовут?

- Лиса, - буркнул он, положил на стол рацию и пощупал чайник, недвусмысленно дав понять, что пора освобождать место. – Заказ твой послезавтра заберу. Можешь сразу новый список писать. На следующий раз.

Убрав ноут и папку в свою комнату, я быстро помыла посуду и хотела уйти, но в последний момент притормозила. Остановилась на пороге, глядя, как он открывает банку гречневой каши с мясом, вдохнула поглубже.

- Вань, ты всерьез насчет того, что мне… на лодке по озеру?

Он аккуратно вскрыл банку, вывалил содержимое в кастрюльку и поставил на плиту. И только после этого повернулся в мою сторону. Меня эта его манера всегда бесила: потянуть с ответом так, чтобы нервы начали гудеть, как провода ЛЭП.

- Ну что, нажаловалась Наденьке? – спросил, подрагивая ноздрями. – Типа я тебе мало содействия оказываю в охуительно важной научной работе?

По делу я сама прекрасно загибала матом в три наката, особенно когда в экспедициях приходилось приводить в чувство рабочих или лаборантов. А вот в разговоре не терпела, потому что этим мат обесценивался. Как из пушки по воробьям. Иван прекрасно это знал и крепкое словечко специально подчеркнул голосом.