Кони знают дорогу домой. - стр. 14

Генная инженерия, каплей скинутая « Вниз», стояла на пороге Бессмертия, и вырастить деревья, кусты, траву, было делом несложным и благородным. Взять на себя роль Создателей живых организмов, накладывало только весомую ответственность и никакого риска быть осуждёнными в плагиате Сотворения. Миф, о котором знали все и мало кто задумывался об этом, ибо давно минувшие тысячелетия утекли во Времени, а новое время, дало иное понимание о сотворении мира, считался небылицей из летописей Вселенной. Архив Жизни, хранящий тайны мироздания, содержал всё необходимое для возрождения, насильственно отнятой, флоры. И новое чудо пришло в Аркадим:

Живой зелёный нерв природы, оставивший свой первозданный вид, но усовершенствованный наукой, отчего являл ещё большую красоту, бился, окружая стеклянно-металлическую холодную громаду центральной части дрома. Блестевшие в солнечных лучах многоуровневые перроны, окружали дома, громоздясь над их крышами и открываясь, каждый раз, когда атмомобили, субмарины, колесницы и многие другие виды летающего транспорта, приближались к ним. Никто не считал, чего было больше домов или многоуровневых парковочных площадок с лифтами, но понятие «город» устарело, получив своё новое название – дром. Но, никакие высокие строения не могли заслонить собой величественные сооружения Аркадима – башню Созерцания, башню Эфира и башню Багрового Кристалла – самые важные элементы большой системы мерцающей планеты и им, слышащим, видящим, туманящим и вмешивающимся, не было равных громад в обозреваемой части Вселенной. Тенистые улочки с купальнями, яркая россыпь цветения, украсили одноэтажную длину анфилад, призванных служить и дарить удовольствие знатным гражданам Аркадима и плебам, обжившим небольшой район дрома, тоже озеленённый, но менее роскошный, вблизи многочисленных арочных входов, ведущих под благодатные земли Аркадима – бесчисленные подземные лабиринты. Отраслевое подворье, спрятанное глубоко под землёй, где трудились неутомимые лурды, управляемые с пирамиды Эфира и наблюдаемые с башни Созерцания, покровительствовали размеренной, бесхлопотной жизни высокопоставленных персон и служителей ремёсел. Холмы и леса Аркадима не знали троп животных. По их траве, серебрящейся под лучами бледного солнца, бродили лишь изящные и благородные единороги. В ветвях деревьев пели соловьи, и красочные рыбы плавали в рукотворных водоёмах, ныряя в тени распахнутых радужных хвостов павлинов, грациозно гуляющих по берегам. Знать дрома охотилась на чужих холмах и равнинах, покрывая мехами каменные полы, любовные ложа, властолюбивые кресла и гордые титулованные плечи.

Прочность, польза, красота и величие – четыре составляющих начала, вписанных золотом в архитектуру дрома, являлись гордостью избалованного роскошью народа и соблазнительной приманкой для враждебно настроенных обитаемых планет. Плебы, взявшие на свои не титулованные плечи, единственную заботу своей безбедной жизни – рациональное умножение лурдов и их техническое обслуживание, сыпали восторженные восхваления дожу и его трибунам, навлекая чёрную тень, нависшую с башни Созерцания.

Да не возвысится дож, выше, уже Возвышенных антов.

Герт Равивэл шёл к площади Раздумий – единственному месту, где Тишина и Уединение, слившись воедино, текли вне времени, где прошлое жило вместе с будущим, и там было то, чего не было в Аркадиме.