Конец времени. Том 1 - стр. 25

Но её внимание привлекло не это.

У дальнего, более узкого края бассейна, в воде по грудь, полулежал Ли-Сун. Его руки были раскинуты на низком бортике, пальцы слегка касались гладкого камня. Голова чуть откинута назад, обнажая линию горла, по которой стекали капли воды, оставляя влажные дорожки на коже. С коротких волос лениво скатывались капли, падая на плечи и борт бассейна, словно нехотя расставаясь с их теплом.

Его лицо выражало умиротворение и тихое удовольствие – веки опущены, губы чуть приоткрыты, дыхание ровное и спокойное. Казалось, он растворился в этом моменте, забыв обо всём, что было за пределами этой воды.

Но даже в таком состоянии он почувствовал её присутствие.

Его голова слегка опустилась, веки приподнялись, и золотые глаза встретились с её взглядом. Лёгкая улыбка, ещё не успевшая сойти с его губ, сменилась сначала лёгким удивлением, а затем – едва уловимым недовольством.

– Что за наряд? – произнёс он спокойно, но в его голосе прозвучала лёгкая нота раздражения.

Габриэлла закатила глаза, словно и сама была не в восторге от ситуации, хотя так и было.

– Это всё братец Ночи, – ответила она, слегка раздражённо проводя ладонью по ткани платья, будто пытаясь стряхнуть с себя его влияние.

Ли-Сун слегка наклонил голову набок, изучая её новый облик. Его губы сжались, а в глазах мелькнуло что-то, что можно было бы назвать лёгким отвращением.

– У него ужасный вкус, – произнёс он уже с оттенком недовольства, подчёркивая каждое слово.

Габриэлла резко развела руки в стороны, словно демонстрируя всю абсурдность ситуации. Зелёный шёлк платья колыхнулся, отражая свет, но в её жесте не было ни капли грации – только раздражение.

Ли-Сун снова прикрыл глаза, откинув голову назад, но на этот раз в его голосе прозвучала уже не критика, а совет, высказанный с невозмутимым спокойствием:

– Тебе стоит его снять.

***

Вода взметнулась серебристыми брызгами, когда Габриэлла вынырнула в центре бассейна, подобная нимфе, рожденной из морской пены. Её ладони скользнули по лицу, отбрасывая хрустальные капли назад, в водную гладь, где они растворились в бесчисленных кругах. Мокрые ресницы дрогнули, открывая глаза, в которых плескалось торжество и тайна – и тут же её взгляд наткнулся на Ли-Суна, уже стоящего перед ней. Вода стекала по его торсу, очерчивая каждый мускул, как дождь по древней мраморной статуе.

Её левая рука медленно поднялась из воды, оставляя за собой сверкающий шлейф. Пальцы коснулись его щеки – легкое прикосновение, словно крыло ночной бабочки. Затем они вплелись в его густые, недлинные волосы, тёмно-русые и тяжелые от воды, но всё равно упрямо держащие форму. Он позволил ей вести себя, слегка наклонив голову, будто древний дух, покоряющийся призыву. Его губы начали неспешное путешествие к её шее, и в воздухе повисло напряжение, густое, как мёд.

Но прежде чем его дыхание коснулось кожи, правая рука Габриэллы вырвалась из воды, изящно заведя себя за собственное плечо – движение, полное грации и странной целеустремленности, будто она ловила невидимую нить судьбы.

И поймала.

За её правым плечом возник ещё один хранитель – точная копия Ли-Суна, капля в каплю, от мокрых волос до капель, застывших на ресницах. Её пальцы так же впились в его волосы, повторяя жест с левой стороны. Двойник наклонился в унисон с оригиналом, их движения зеркальны и совершенны, как отражение в абсолютно ровной поверхности.