Конец игры - стр. 33

Посмотрев на смирившиеся выражения лиц своих коллег, Волк схватил свое пальто со стола и ринулся прочь из дома, с грохотом захлопнув входную дверь за собой.

– Сколько? – спросила Мэгги напряженным шепотом, чайная чашка в ее трясущихся руках звенела о блюдце.

Она вернулся в тихий дом, где ее ждали Бакстер и зловещая стопка бумаг на кухонном столе.

– Много.

– Сколько, Эмили?

– Много. Не важно, – настояла Бакстер. – Мы посмотрели страховку Финли… И я уверена, что об этом позаботятся.

Мэгги отсутствующим взглядом смотрела перед собой.

– Он всегда мне говорил, что все покрывается нашей частной медстраховкой.

– Он хотел, чтобы у тебя было все самое лучшее.

– Лучше бы у меня был он.

Бакстер категорически не хотела снова плакать. Ей казалось, что за последнее время она провела половину своего времени в слезах.

– Думаешь… думаешь, что поэтому он… поэтому он?..

Бакстер кивнула, и ей пришлось вытереть глаза.

Мэгги начала рассеянно просматривать стопку, достав старую фотографию Финли и Кристиана, стоящих перед горящим складом.

– Прости. Этого не должно было быть тут, – виновато сказала Бакстер, взяв фото из гаража без разрешения.

Мэгги протянула ее с улыбкой, вспомнив, как перевязывала руку мужа в первую их встречу. Но затем она нахмурилась и взяла потрепанный кусок открытки, украшенной неровным почерком Финли:

Бакстер спрыгнула со своего стула и протянула руку через стол, но эта короткая записка лежала прямо перед Мэгги, которая продолжала читать, и на ее лбу появилась глубокая морщина.

– Мэгги, не надо! – задыхаясь, выпалила она, опрокинув кружку чая в попытке вытащить свои длинные ноги из-под лавки.

Но было слишком поздно.

Взгляд женщины пробежал по восьми наспех написанным строчкам, а затем женщина сложила бумажку и протянула ее Бакстер.

– Мне очень, очень жаль… Стоп, ты улыбаешься! – сказала Бакстер, ничего не понимая.

– Я тут подумала: это стоило бы ему 4 фунта в банку ругательств и щипок за ухо, если бы он был тут.

– Он… написал это тебе? – спросила Бакстер.

– О, скорее всего нет. Никогда прежде эту бумажку не видела.

– Но… – Бакстер была сбита с толку явным отсутствием интереса у Мэгги к страстным любовным признаниям другой женщине со стороны ее мужа. – Ты не… расстроена? Не то чтобы мне этого хотелось…

– Нет, милая.

– И даже не интересно?

– Нет, милая. Что бы это ни было, я уверена, что этому есть разумное объяснение… Я принесу полотенце, – сказала она, показав на пролитый чай и вставая из-за стола.

– Но записка же написана его рукой! – выпалила Бакстер, не в силах совладать с собой.

– О, несомненно.

– Так почему же ты не хочешь знать?

Мэгги рассмеялась и взяла руки Бакстер в свои, чувствуя, что ее подруга нуждалась услышать то, что Финли – это по-прежнему тот мужчина, каким она его считала. Мэгги была рада хоть ненадолго вернуться к нормальности, снова приняв роль матери, которой она была лишена всю прошлую неделю.

– Эмили, если в мире существует единственная вещь, в который я была бы абсолютно уверена… вещь, на которую я бы без промедления поставила свою жизнь… так это то, что Финли любил меня так, как только человек может любить другого человека. – Она крепко сжала ладони Бакстер и улыбнулась. – Ну а теперь… как насчет еще одной кружечки чая?