Комната - стр. 34

– О, не волнуйся, – говорит Ма, – он же наполовину рыба, помнишь? Он умеет дышать под водой.

Она встает посмотреть, сколько времени.

Часы показывают 8:27.

Я лежу в шкафу уже долгое время, но сон так и не приходит. Мы поем песни и молимся.

– Прочитай какой-нибудь стишок, – прошу я. – Ну пожалуйста! – Я выбираю «Дом, который построил Джек», потому что он длиннее всех.

Ма читает, постоянно зевая:

Я продолжаю:

И тут раздается бип-бип. Я мгновенно замолкаю.

Первые слова Старого Ника мне не слышны.

– Гм… извини, – отвечает ему Ма, – мы ели на обед карри. И я подумала, есть ли такая возможность… – Ее голос звучит очень высоко. – Есть ли такая возможность поставить нам вытяжку или что-нибудь в этом роде?

Старый Ник ничего не отвечает. Я думаю, они сидят на кровати.

– Ну хотя бы небольшую, – умоляет Ма.

– Здорово ты придумала, – произносит Старый Ник. – Пусть соседи ломают голову, с чего это я вдруг стал готовить себе острую еду в мастерской?

Я думаю, это снова сарказм.

– Ну извини, – отвечает Ма, – я не подумала об этом…

– Может, мне еще установить на крыше сверкающую неоновую стрелку?

Интересно, как светится стрелка?

– Мне правда очень жаль, – говорит Ма, – я не подумала, что запах, то есть вытяжка, может…

– Я думаю, ты просто не понимаешь, как тебе здесь хорошо, – говорит Старый Ник. – Ты живешь не в подвале, имеешь естественное освещение, вентиляцию – в некоторых местах сделаны отверстия, могу тебя заверить. Свежие фрукты, туалетные принадлежности. Тебе нужно только щелкнуть пальцами – и все появится. Многие девушки благодарили бы Небо за такие условия, где так безопасно. Особенно с ребенком.

Это он обо мне?

– Не надо беспокоиться о том, что твой ребенок попадет под машину, за рулем которой сидит пьяный водитель, – продолжает он. – Никаких тебе торговцев наркотиками, никаких извращенцев…

Тут Ма перебивает:

– Не надо было мне заводить этот разговор о вытяжке, это было ужасно глупо, у нас все хорошо.

– Ну вот и ладно.

Некоторое время они молчат.

Я считаю зубы, но все время сбиваюсь – у меня получается то девятнадцать, то двадцать, а потом снова девятнадцать. Я кусаю язык до тех пор, пока не становится больно.

– Конечно, все со временем изнашивается. Это в порядке вещей. – Его голос звучит отдаленно, я думаю, что сейчас он стоит рядом с ванной. – Этот шов на скобе надо будет почистить песком и заделать. И вот еще, смотри – из-под пробкового покрытия на полу видна основа.

– Мы обращаемся со всеми вещами очень бережно, – говорит мама очень тихо.

– Недостаточно бережно. Пробка не предназначена для того, чтобы по ней много ходили. Я планировал, что здесь будет жить один человек, ведущий малоподвижный образ жизни.

– Так ты ложишься или нет? – спрашивает мама каким-то странным высоким голосом.

– Дай мне снять ботинки, – раздается рычание, и я слышу, как на пол что-то падает. – Не успел я войти, как ты набросилась на меня со своими просьбами…

Лампа гаснет. Старый Ник начинает скрипеть кроватью, я считаю до девяноста семи, после чего мне кажется, что я пропустил один раз, и перестаю считать.

Я лежу, прислушиваясь, хотя в комнате стоит тишина.