Комната - стр. 16
Вдруг что-то падает на плиту – шлёп. Я вскрикиваю и нечаянно наступаю на тарелку. Мышонка нет. Куда же он подевался? Может, упавшая книга раздавила его? Это «Объемный аэропорт», я просматриваю все страницы, но его нет. Зал багажа весь изорвался и больше уже не выступает над страницей.
Ма как-то странно смотрит на меня.
– Это ты его прогнала! – кричу я.
Она достает совок и сметает на него обломки тарелки.
– Как она оказалась на полу? Теперь у нас осталось всего две большие тарелки и одна маленькая…
Повар в «Алисе в Стране чудес» бросает в малыша тарелки и кастрюлю, которая чуть было не отбивает ему нос.
– Мышонку понравились крошки.
– Джек!
– Он настоящий, я его видел.
Ма отодвигает плиту, и мы обнаруживаем маленькую щель в дверной стене. Ма достает рулон алюминиевой фольги и начинает засовывать скатанные из нее шарики в эту щель.
– Не надо. Прошу тебя.
– Извини, но если заведется одна мышь, то скоро их будет уже целый десяток.
Что за чушь она несет?
Ма кладет фольгу и крепко хватает меня за плечи.
– Если мы оставим эту мышь, то скоро повсюду будут бегать ее дети. Они будут воровать нашу еду и разносить микробы на своих грязных лапках…
– Пусть едят мою пищу, я не голоден.
Но Ма не слушает меня. Она придвигает плиту к дверной стене.
Потом мы заклеиваем лентой «ангар» в книге «Объемный аэропорт», и он снова начинает выступать над страницей, но «зал багажа» починить уже нельзя – он весь разорван.
Мы сидим в кресле-качалке, и Ма, чтобы загладить свою вину, три раза читает мне «Дилана-землекопа».
– Давай попросим новую книгу в воскресенье, – предлагаю я.
Она кривит рот:
– Я уже просила три недели назад; я хотела подарить тебе книгу на день рождения. Но он сказал, чтобы мы отстали от него – у нас и так уже целая полка книг.
Я гляжу поверх ее головы на полку – на ней может уместиться в сто раз больше книг, если снять с нее другие вещи и положить под кровать рядом с яичной змеей. Или на шкаф… но на шкафу уже живут замок и лабиринт. Нелегко запомнить, где хранится та или иная вещь; Ма иногда говорит, что ненужные предметы надо выбрасывать, но я обычно нахожу для них местечко.
– Он думает, что мы должны все время смотреть телевизор.
Это звучит смешно.
– Если мы будем это делать, то останемся без мозгов, как он сам, – говорит Ма.
Она наклоняется, чтобы взять «Мою большую книгу детских стихов». Она читает мне по одному стихотворению с каждой страницы, которое я выбираю. Больше всего я люблю стихи о Джеке, вроде «Малыша Джека» или «Уголка маленького Джека».
Я думаю, он захотел посмотреть, загорится ли его рубашонка или нет. В телевизоре мальчики всегда ложатся спать в пижамах, а девочки – в ночнушках. Моя ночная футболка самая большая из всех. У нее на плече дырка, в которую я люблю засовывать палец и щекотать себя, засыпая. В книге есть еще стишок «Пудинг и пирог Джека-Уэка», но когда я научился читать, то увидел, что в нем на самом деле говорится о Джорджи-Порджи. Это Ма слегка изменила слова, но это не вранье, а просто притворство. То же самое случилось и вот с таким стихом:
В книге это сделал Том, но Джек звучит лучше. Украсть – это когда мальчик берет какую-нибудь вещь, принадлежащую другому мальчику. В книгах и телевизоре у всех людей есть вещи, которые принадлежат только им, – все это очень сложно.