Колючее счастье для дракона, или Инквизиции требуется... - стр. 22
Это было натуральное издевательство. Пытка едой.
Когда Соня, постанывая, проглотила очередной мясной рулетик, фаршированный шампиньонами в маринаде, за спиной у них снова раздалось тихое, но очень многозначительное покашливание.
— Утка пахнет вообще-то. И это жестоко. Дед Мороз скоро растает вообще! Пока вы тут… — Снегурочка зыркнула, усмехаясь красноречиво, отчего Соня опять смутилась. Да что с ней такое сегодня!
— Все накрыто, мы ждем только вас, — Эндрис опять, чертыхаясь, принялся протирать очки.
Сонечка оглянулась. Действительно: стол был уже сервирован, да как! Пока она восторгалась и закатывала глазки, Эндрис, словно по-волшебству, все незаметно успел.
— Чудесный ребенок! — в дверях появился веселый “Дед Мороз”, неизменно улыбчивый. Где Эндрис таких родственников набрал? Или у них всех ген очаровательной улыбчивости в семье?
— Она ведь голодная… — запоздалая материнская совесть подала голос, когда не просили.
— Вовсе нет, — сказочные гости отчего-то многозначительно переглянулись и совершенно одинаково ухмыльнулись. Порицают, наверное. — Малышка накормлена совершенно неправильно, но раз в год можно. Мороженое, конфеты, пирожные, шоколад… Не голодная — точно. Проснется утром счастливая и довольная, гарантируем. Где можно переодеться? Жарко очень, простите.
Дед Мороз застенчиво улыбнулся опять.
— В ванной, наверное. Да. Свет там включается…
— Сидите, мы разберемся. И, дядюшка, почему наши бокалы до сих пор сиротливо пусты?
Эти двое развернулись синхронно и выбежали из кухни, как малые дети, смеясь.
— Они близнецы, — в ответ на недоуменный взгляд Сони Эндрис только плечами пожал, открывая бутылку шампанского. — Мы все давно привыкли, не удивляйся.
Ого. На вид и не похожи. Но так дружны и так понимают друг друга! Как будто они на одной волне. Соня вспомнила брата… Ох. Она ведь чуть не забыла, что на днях у него день рождения! Позвонит опять, парнишка вежливо выслушает ее поздравления, на дежурный вопрос: “Как дела?” раздраженно ответит что-нибудь очень язвительное. И все. Еще на год.
Посмотрела на стол. Чего там только не было! Да, Эндрис прав, такими яствами можно заесть все беды и скорби. Даже то, что почти что все блюда были мясными или, на худой конец, рыбными, их не портило совершенно.
А красиво-то как! От вида ажурно вырезанных картофельных корзиночек с селедочной начинкой у Сони аж скулы свело. Чистое эстетическое наслаждение.
Гости вернулись быстро. Особенно если учесть объем грима, который им пришлось как-то снимать. Теперь это были совершенно другие двое: молодой мужчина, белокурый, голубоглазый, веселый и очаровательная девушка, белокурая и подвижная, будто ртуть. К слову сказать, косы снегурочки были натуральными, а вот как они бороду так закрепили, что даже упорная Леся подвоха не обнаружила — непонятно. Оба примерно ровесники Сони. Веселые, сильные, такие свободные. Хотя у обоих на правой руке по кольцу. Семейные? Надо же. А какими ветрами тогда они тут? Вопросы множились и напряженно жужжали у Сонечки в голове, будто тревожные осы.
— До Парижского Нового года осталось всего пять минут. Или будем ждать теперь центральную Африку? Сан-Томе и Принсипе там, Гвинею-Бисау?
Африку ждать не решились. А потому быстро попрыгали за стол, таймер радостно запустили на громкий звук, проверили наполненность бокалов игристым шампанским (Эндрис пил ананасовый сок, он за рулем) и тихонечко чокнулись. Эти совершенно чужие им с Лесенькой люди не просто помнили, что там, в гостиной, спит чей-то ребенок. Они вели себя совершенно естественно, как будто это был их ребенок. Они разговаривали смешным шепотом, жестами, умудрялись даже смеяться бесшумно.