Коллегия. Ренессанс - стр. 49
Посовещавшись, мудрейшие решили, что действительно пора.
Проект вывода Европы из тьмы получил название «Ренессанс». На него был поставлен отдельный член Совета, мудрейший Кардинал, с широкими полномочиями по привлечению посвященных независимо от их подчинения. Начать было решено с Италии. Во-первых, эта страна была совсем рядом с Венецией, где располагалась база мудрейших. Во-вторых, расчет был, что, несмотря на то что с распада Рима прошло более тысячи лет, в сердцах и душах жителей Апеннин все же остались крупицы исторической памяти о существовавшей некогда процветающей культуре. К тому же сама земля хранила богатое наследие прошлого в виде многочисленных памятников античности, многие из которых, поражая своей эстетикой и великолепием, напоминали о былом величии итальянского духа.
Немаловажным фактором, повлиявшим на выбор стартовой площадки для Ренессанса, было и то, что в Италии уже существовала развитая школа церковной живописи. Мастера художественного ремесла, строго повинуясь жестким церковным канонам, украшали интерьеры соборов и многочисленных базилик фресками на религиозные темы. Мудрейшему Кардиналу предстояло выбрать самую многообещающую из художественных школ, найти в ней талантливого живописца и послать к нему посвященного, чтобы тот вырвал его талант из церковных оков и явил миру первые ростки настоящего искусства.
После недолгих поисков выбор Кардинала пал на Флорентийскую школу церковной живописи, перенявшую многое от византийских мастеров. Туда мудрейший и послал своего посвященного Джованни Муровале, монаха ордена францисканцев, приближенного к Ватикану. Тот после осмотра работ художников отобрал одного с наибольшим потенциалом и пригласил его в Рим для встречи с мудрейшим.
Молодого художника, на которого пал выбор францисканца, звали Чени ди Пепо. Этот мастер, перенявший лучший опыт флорентийской росписи, долгое время был также учеником мэтров византийской школы, приглашенных местным епископом для украшения церквей. Его работы показались посвященному чуть более красочными и живыми, а образы святых и библейских персонажей намного более человечными по сравнению с принятыми в то время строгими готическими канонами. В беседе Чени проявлял странное сочетание страсти в искусстве и робкого смирения по отношению к традициям церковной живописи. В нем явно был потенциал, который мог раскрыться даже при легкой мотивации.
После нескольких встреч Джованни пригласил художника в Рим на встречу с мудрейшим Кардиналом. Тот поручил ему написать несколько алтарных картин по библейским сюжетам, но сделать это не ограничиваясь рамками католической живописи, а так, как он видит их сам.
Результат превзошел все ожидания. Картины получились живыми и яркими, а изображенные библейские персонажи, их образы, позы, жесты – удивительно похожими на реальных людей. Обычно бесстрастные или выражающие смирение и страдание лица ожили человеческими эмоциями, принося в изображения душу и свет. А еще в картинах Чени появился контекст и фон, который составляли предметы, строения и пейзажи из обычной жизни. Они стали трехмерными. В них появилась глубина и перспектива.
Кардинал был весьма удовлетворен. Ему даже не пришлось использовать голос бога, чтобы высвободить зажатый в церковных тисках талант художника. Он щедро заплатил ему за работу и тут же предложил вернуться в свою школу со святейшим эдиктом из Ватикана, назначавшим его одним из главных мастеров и дававших право нанимать учеников. Вдобавок Чени ди Пепо получил несколько заказов на внутреннюю роспись строящихся во Флоренции базилик.