Колечко для наследницы - стр. 35

Придётся самой падать в нужном направлении. И делать это лучше из положения стоя.

Привычно, а потому ловко выбиваю ногой камушек из дорожки. Останавливается он у самых ног томлинца, закрытых плотным тёплым пледом. Я спрыгиваю со скамьи, чтобы добытый снаряд подобрать. Замах и... И разумеется, в вертикальном положении я не удерживаюсь.

Нога соскользнула. Голова закружилась. Воздуха не хватило... Да мало ли какая причина лишила меня равновесия! Главное — результат! А он как раз мне очень даже нравится: я наконец оказываюсь там, где мечтала — в руках мужчины и на его коленях. А ещё больше мне нравится изумление, сверкнувшее во взгляде моего спасителя. И его хриплое:

— Идилинна...

— Что? — прикусываю губу, чтобы рот не растянулся до ушей от острых волн удовольствия, прокатывающихся по телу. — Вам неудобно? — Оплетаю руками его шею, с наслаждением скользнув ладонями по коротким волосам на затылке. Прижимаюсь к широкой груди и интересуюсь: — Так лучше?

— Я не об этом, — Тогрис зажмуривается и определённо дышит через раз, гася то самое влечение, что сейчас должен испытывать его организм. По крайней мере, я на это надеюсь.

— О чём тогда? — ласково массирую пальцами его шею.

— Вы уверены в том, что делаете? — распахивая глаза, отрывисто спрашивает, словно в воду бросается суженый. — Действительно этого хотите? Я же на грани. Всё это время сдерживало меня лишь разделяющее нас расстояние и страх влюбиться в вас, а потом потерять. Но если я полюблю по-настоящему... — Он шумно сглатывает, борясь с эмоциями. — Поймите, тогда я уже не смогу хладнокровно с вами переспать, чтобы убрать возникшую у вас привязку, если вы всё же передумаете и выберете другого жениха. Вы разобьёте мне сердце... Вы убьёте меня, Идилинна.

Его слова окутываются зовом нежности, сворачиваются в спираль неведомого мне ранее наслаждения столь желанной близостью, затягивают в водоворот ласкового притяжения. Оттого и говорю уверенно, ни на мгновение не усомнившись в принятом решении:

— Мне не нужен никто другой.

— Это говорит ваше тело, а не разум, — вздыхает упрямец.

— Ну да, — подтверждаю, точно зная, что мои попытки его переубедить будут менее результативными, нежели следование логике, направление которой он сам задал. Я не раз в этом убеждалась — мужчины никогда не примут открытое противостояние женщины. — Но ведь вы прекрасно знаете способ всё изменить.

— До свадебного танца ещё пять лет, — напоминает Тогрис.

— До свадебного танца я и не посмотрю ни на кого другого. Мне привязка не позволит, — улыбаюсь, заглядывая в тёмную глубину оранжевых глаз. — Может, вы меня уже обнимете? А то я соскальзываю.

Демонстративно ерзаю, усаживаясь удобнее, и наконец получаю больше, нежели простую поддержку: руки мужчины оплетают мою талию, практически вжимая боком в напряжённый корпус.

Облегчая контакт, я опускаю голову ему на плечо и радуюсь отсутствию плотного мундира, которому томлинец предпочёл тёплый, но тонкий свитер. Потому и ощущения мои куда более явные, контрастные. Подъём и опускание груди вслед за дыханием. Негромкий стук сердца. Непривычный запах медикаментов, миоцы и ещё чего-то незнакомого, от которого кожа покрывается мурашками.

— Вам холодно? — беспокоится Тогрис.

Он не видит моего лица, но и разжимать рук, чтобы меня отстранить, не хочет. Потому голос звучит над виском, дыхание шевелит волосы и щекочет. Однако всё, что усиливает притяжение, меня сейчас более чем устраивает.