Кольца Лины - стр. 63

— Дана дала, — пояснил Дин, — вообще, ты не обижайся на нее.

Я только дернула плечом. Обижаться? Да разве я могу себе такое позволить?

— Ты и правда с виду мало годишься в племяшки мельнику. Ты ему родня?

Я не стала отвечать. В качестве служанки ленны у меня оставался шанс отправиться в Андер, а если выяснится, что я неизвестно кто?..

Дин вздохнул, уселся за стол рядом со мной.

— Давай, я буквы говорю, ты пишешь, какие помнишь.

Он диктовал, я писала. Конечно, измазала пальцы, конечно, посадила много клякс, но все равно прогресс был налицо. Как-то незаметно Дин придвинулся и оказался совсем близко, но — ни одного касания, даже случайного, словно он следил за этим. И еще, я ощущала его запах, теплый и чуть терпкий. Мне нравилось.

— Ты устала, Камита?

Я покачала головой и отодвинулась. Потому захотела, наоборот, придвинуться ближе.

Мне нравился этот парень. Мне он понравился, когда я увидела его впервые, его яркие глаза на темном измазанном лице. В моем мире, наверное, я бы согласилась, чтобы мы были вместе. Захотела бы попробовать. Здесь — нет. Нас ведь не отправят в Андер вместе, верно?

Дин нахмурился, но лишь на миг.

— Напиши свое имя. Ка-ми-та... помнишь, как писать? И родовое имя. Знаешь, как пишется?

Фамилия, то есть. Точнее, фамилия мельниковой племянницы Камиты. Мне ее забыли сообщить, да и зачем полудурке все знать?

Я написала только имя.

— Не помнишь? Брось. Не может быть, — Дин явно хотел подловить меня, проверить гипотезу ленны Даны.

Я показала на него, спросила знаками — а его родовое имя какое? Он понял вопрос.

— Камита, я бродяга, рожденный в лесу. У меня нет родных, и не может быть родового имени. Ладно, я понял, давай дальше.

Я обмакнула перо в чернила и написала: «Дин Кер», и вопросительно приподняла бровь. Это имя носил бы сын именя.

Он отшатнулся, побледнел, схватил со стола лист и смял его.

— Не шути так. От кого ты услыхала эту глупость?

Я покаянно вздохнула, развела руками. И какой-то демон подсуетился, не иначе — я придвинулась, обняла его рукой за шею и поцеловала. Вовсе не скромно, а очень даже вкусно получилось, сама не ожидала.

Руки Дина тут же легли мне на спину, погладили, прижали. Не хотелось отодвигаться, прекращать это, вот просто раз! — и улетела. И все же я отстранилась. Взяла перо и сунула его Дину в руку, и подвинула ему чистый лист бумаги.

В его глазах словно зажглось по огоньку, он улыбался.

— Камита, эта была плата?

Я качнула головой — нет, конечно.

— А, так плата еще будет? Это хорошо. А может, ты все-таки уже устала? — спросил он с надеждой.

Я качнула головой и показала на бумагу.

— Я хотел, чтобы ты научилась писать свое имя полностью, — вздохнул Дин, — ладно, как знаешь. Кстати, имя именя надо писать через другую букву, вот так, — он написал. — Что еще? А, вот что напишем: «Камита вкусно варит кашу».

Мы написали еще много всего, лист за листом, я перечитывала и повторяла, забывала и ошибалась. За окном уже стояла тихая, непроглядная тьма, дом спал. Что понятно, люди трудились весь день и устали.

— Довольно, — Дин отодвинул бумагу. — А то не проснешься утром. Завтрак ведь тебе готовить, раз всех с кухни разогнала?

Да, так уж и разогнала. Тут же не протолкнуться было от помощников! Но меня не волновало, что будет утром, завтрак так завтрак, готовить так готовить. Главное, Дин, посмотри на меня, как тогда, не отворачивайся...