Когда ты не окей. Как проживать трудные чувства и не ломаться - стр. 3

Один из признаков такого состояния – паралич воли. Ты знаешь, что нужно делать, но не можешь. Не потому что ленишься, а потому что изнутри выгорел мотор, который раньше двигал тебя вперёд. Ты начинаешь чувствовать себя дефектным, неспособным, «не таким». В голове появляется голос, который повторяет: «Ты не справляешься». «Ты слабый». «Ты разочарование». Но это не ты. Это результат перегруза. Это голос усталости, а не правды. Это внутренний крик о помощи, замаскированный под самообвинение.

Мир не останавливается, когда тебе плохо. И в этом – трагедия и свобода одновременно. Ты продолжаешь функционировать – на автомате, по привычке, из страха быть ненужным. Но внутри тебя что-то уже кричит, что так больше нельзя. Иногда этот крик прорывается в виде панических атак, бессонницы, апатии. Иногда – в виде раздражения на самых близких. Иногда – в виде боли в теле, которую врачи не могут объяснить. И если ты читаешь это и узнаёшь себя – это не случайно. Это значит, что в тебе ещё есть живое. Есть то, что хочет быть услышанным. Что просит остановиться. Что говорит: «Обрати на меня внимание. Я здесь. Я – ты».

Кризис не всегда плох. Это может быть шансом. Точка остановки – не провал, а приглашение пересмотреть. Переосмыслить. Переоценить. Но для этого нужно позволить себе быть не в порядке. Признать, что не справляешься. Перестать делать вид. Перестать спасать всех. Перестать соответствовать. Просто быть. Дышать. Смотреть в потолок. Плакать. Молчать. Писать. Говорить. Чувствовать. Всё это – способы вернуться к себе, когда всё навалилось.

Мы часто боимся быть «не такими». Боимся потерять лицо. Боимся показаться слабыми. Но настоящая сила – не в том, чтобы держать всё в себе. А в том, чтобы признать: мне больно. Мне тяжело. Мне нужна пауза. И пока ты не дашь себе этого – никто не даст. Потому что только ты знаешь, насколько сильно тебе сейчас нужен покой. Насколько важно просто побыть. Без задач. Без планов. Без маски.

Иногда достаточно просто лечь. Просто молчать. Просто почувствовать, как ты дышишь. Это может быть началом возвращения. Началом пути, на котором не нужно больше убегать от себя. Где можно быть честным. Где не нужно доказывать. Где не нужно «собраться». Где можно распасться. Потому что именно в этом распаде – возможность собрать себя по-новому. Уже не из страха. А из правды.

Когда всё наваливается – это знак. Не конец. Не поражение. А начало разговора с собой. Начало исцеления. Начало жизни, в которой ты больше не обязан справляться в одиночку. Ты имеешь право останавливаться. Ты имеешь право не знать. Ты имеешь право быть. Даже если ты сейчас не окей. Особенно если ты не окей.

Есть особый момент, когда в груди скапливается такая тяжесть, которую невозможно выразить словами. Когда ком поднимается к горлу, дыхание сбивается, а сердце начинает биться чаще, будто напоминая о чём-то важном, о чём ты давно забыл. И тогда на глаза наворачиваются слёзы. Неспешно, иногда почти незаметно, а иногда – бурно, с рыданиями, с телесным дрожанием, с открытой, беззащитной болью. Это слёзы. И это не слабость. Это – язык души. Самый древний, самый искренний и самый честный.

Мы живём в мире, где плакать стало стыдно. Особенно взрослым. Особенно в присутствии других. Слёзы нередко воспринимаются как провал самообладания, как неуместная демонстрация чувств, как признак эмоциональной незрелости. И потому мы сдерживаем их. Прикусываем губу, моргаем быстрее, отворачиваемся, убегаем в ванную, чтобы никто не увидел. Мы превращаем слёзы во врага. Учимся подавлять их ещё в детстве, когда родители строго говорили: «Не реви!», когда учителя требовали собранности, а сверстники смеялись над «нюней». Мы росли с убеждением, что плакать – это что-то, чего нужно избегать, прятать, подавлять. Но слёзы никуда не исчезают. Они остаются внутри. И если не находят выхода через глаза, они начинают искать другие пути – через тело, через психику, через разрушающее поведение.