Когда мечты были большими - стр. 26
Всматриваясь в него, она пыталась понять, в чем провинилась.
Более ничего не сказав, Моисеев прошел к себе.
Он подошел к окну.
Солнце жарит нещадно. На небе ни облачка. Полный штиль. Пыль. Над размягченным асфальтом – томное марево. Мычат коровы, предчувствуя скорое умерщвление. Водитель «Волги» залез под капот и чинит что-то в старых изношенных внутренностях. Все это там, за стеклом, а здесь, в кабинете, прохладно и чисто. Так и должно быть.
Он сел в кресло.
Через минуту вошла Ольга.
Она была напряжена. Он молча смотрел на нее, и она чувствовала, что сейчас что-то случится. Что-то очень плохое.
– Как поживаешь? – спросил наконец он.
– Я соскучилась по тебе.
– Закрой дверь.
Это вселило в нее надежду. Он хочет заняться с ней сексом. Ей нравилось, когда они делали это здесь, в кресле, у стены, на столе, а больше всего – у окна: она любила стоять, опершись локтями о подоконник, смотреть в окно и чувствовать, как он входит в нее. Она быстро кончала. Ее возбуждал риск, что их могут увидеть с улицы. Не меньшее удовольствие доставляла ей мысль о том, что там, в приемной, Оксана все знает. Только ей – единственной из всех – она все рассказала, тогда как другие довольствовались намеками и двусмысленными улыбками. Она хотела похвастаться перед Оксаной и что-то услышать взамен, но, увы, та разочаровала ее и еще, сучка, усовестила ее за связь с Витей. У них с Беспаловым скука. Ничего не было. Он не пытался сблизиться с ней. Странно. Кончится тем, что ее трахнет Витя – с него станется. Дурочка, в общем. Спать с боссом – первое дело для секретарши.
Щелкнув дверным замком, она подошла к Виктору. Смешивались напряжение и предвкушение. Она в самом деле соскучилась. Она могла бы дать парню, с которым познакомилась на дискотеке, но – обломала.
– Сними юбку, – скомандовал Виктор.
Он по-прежнему сидел, откинувшись на спинку черного кресла.
Повинуясь властному голосу, Ольга взялась за юбку. Не глядя на Виктора, она расстегнула молнию, пуговицы, спустила юбку и сняла ее через туфли.
Под юбкой были белые трусики и длинные стройные ноги, чуть тронутые загаром.
– Все снимай, – сказал он.
Что-то новенькое. Обычно они делали это в одежде, что было практичней, пикантней и безопасней. Что Витя задумал? Что это с ним?
Она сняла блузку.
Ей было зябко. Кондиционер работал на полную мощность. Кожа покрылась мурашками.
Глаза Виктора тоже были холодными.
– Стесняешься? – спросил он.
– Нет.
– В чем тогда дело?
Она закинула руки за спину, расстегнула бюстгальтер и потянула вниз чашечки. Груди, одна чуть больше другой, плавно качнулись на холоде. Соски съежились, кожа покрылась мурашками.
Снимая последний предмет одежды, она залилась краской.
Глядя на русые волосы на ее лобке, он подумал о том, как много фальши в этой крашеной глупой блондинке. Вот она – правда. Голая правда.
– Встань на стол, на колени, – скомандовал он.
Вся пунцовая, Ольга сняла туфли, встала на стул и дальше – на стол для совещаний, приставленный буквой Т. Встав на колени, она прогнулась как кошка и посмотрела ему в глаза – с вызовом и вопросом. Ее груди висели в просвете между предплечьями.
Наклонившись вперед, он сказал:
– Я хочу, чтобы ты поняла: то, что ты стоишь здесь с голым задом, не значит, что надо этим гордиться и всем это разбалтывать. Скромность украшает человека. Может, поженимся? А? Хочешь?