Код Онегина - стр. 30
– Я думал, ты знаешь.
– Не знаю я. И денег у нас мало. А мой товарищ – знает. И он даст денег.
– Ладно, – сказал Лева. – Давай будем ждать твоего товарища.
Лева – ему не очень-то хотелось ехать в глухую деревню и там прятаться до скончания века – согласился ждать Сашиного товарища, а Саша согласился, что нужно менять внешность. Чтоб изменить внешность, Лева сбрил свою бороду, а Саша, наоборот, – стал отращивать. Дождь, спасший их вчера, больше не шел, погода стала хорошая, в окно светило солнце. Днем Лева – его внешность изменилась сразу, как он побрился, да еще очки снял, а Сашина еще долго не изменится – сходил в дамский магазин «Арбат Престиж» и купил краски для волос.
– Всю контрабанду делают в Одессе, – сказал Лева, – на Малой Арнаутской.
Саша засмеялся, он тоже любил эту книгу. Лева не сказал Саше о том, что, когда он выходил из дамского магазина, за ним следовал высокий негр в белых брюках. Он не считал это важным: негры и вообще иностранцы представлялись ему в данных обстоятельствах наиболее безопасными людьми, а Саша ведь тоже ничего не рассказывал Леве про своего лилово-красного негра, полагая негра чепухой и галлюцинацией. С большим трудом, пачкаясь и чертыхаясь, беглецы выкрасили себе волосы, они оба были блондины, а теперь Лева стал каштановый, а Саша рыжеватый. Пока их крашеные головы сохли, они еще немножко помозговали над текстом, Лева даже выписал себе в блокнотик:
и еще несколько фрагментов в подобном духе. Но они занимались рукописью уже без особого пристрастия, поскольку это был не Пушкин, а какое-то жульничество.
– Я, кажется, просил тебя пока обходиться без стихов. – Я-то обойдусь, – довольно неучтиво отвечал Мелкий. – А они? У них в руках эти бумажки, за которые их преследуют, – и они в них даже не взглянут? Когда ты напишешь стихи?!
Уже несколько дней прошло с тех пор, как Большой и Мелкий были у Издателя. Сейчас они ели пирожки и пили невкусный кофе из бумажных стаканчиков. У ног их крутились нахальные голуби.
– Скоро, скоро, не волнуйся… Выпить хочешь? – предложил Большой (он страстно желал переменить тему).
– Нет, – сказал Мелкий и сам себе удивился. – Когда скоро?
– Очень скоро… если ты не будешь меня все время доставать.
Тут на Большом, где-то в области талии, что-то затарахтело: телефон. Большой посмотрел на номер, скривился: звонил Издатель.
– Прошу прощения, – сказал Издатель, – но я вынужден снова побеспокоить вас насчет имени автора…
– Это не обсуждается, – сурово отвечал Большой, – свое имя позорить я не соглашусь.
– Но ведь вам нужны деньги?
– Нужны.
– Вот! – с торжеством произнес Издатель. – А за книгу, подписанную именем вашего партнера… товарища… при всем к нему уважении… короче говоря, мы не сможем заплатить первоначально предложенной суммы…
Мелкий, навострив уши, прислушивался к телефонному разговору; он не слышал слов Издателя, но по ответным репликам Большого понял, о чем идет речь, и вскричал в ужасе:
– Нет, нет! Мою фамилию тоже нельзя на обложку!
Большой повернулся к нему и спросил изумленно:
– Почему?!
– Что, что он говорит? – волновался Издатель.
– Я… у меня… я в городе Москве без регистрации проживаю… и вообще… с правоохранительными органами у меня…