Код Акаши - стр. 38
Неужели всех их не стало? И не стало так давно, что это не укладывается в голове. Я готовилась принять смерть, загибаясь от лейкемии, но каким-то немыслимым образом умудрилась пережить всех, кого знаю.
Всех людей на Земле.
Аборигены на этой планете, кажется, не имеют к ним никакого отношения. Но «наследники»… Что если «сталкер» – потомок кого-то из тех, с кем я была знакома? Или, быть может, тысяча раз правнук той твари, из-за которой я уселась в ванну с бокалом «кровавой Мэри», оплакивая свое поражение?
Похоже на правду. По крайней мере, он ведет себя по-ублюдски. Или у него, вероятно, нет представлений о том, что плачущего, глубоко опечаленного человека полагается как-то утешить. Вместо этого он таращится на меня во все глаза. Красивые, но холодные. В его чертах нет и тени сочувствия.
– Это просто не может быть правдой, – упрямо твердит он.
– Ну, конечно! – вспыхиваю я. – А как ты объяснишь, почему я отличаюсь от остальных не только внешне? Я знаю много вещей, которых не могут знать дикари! Допустим… – Перестав плакать, я растираю остатки слез по лицу и сосредоточенно морщу лоб. Так… Что-нибудь. – Второй «Аватар» – скучное, претенциозное дерьмо, Курт Кобейн застрелился в тысяча девятьсот девяносто четвертом году, а «Кока-кола» вкуснее «Пепси». Или ты не согласен?
– Никогда не пробовал ни то, ни другое, – признается «сталкер», – но это еще ни о чем не говорит. Ты могла почерпнуть знания из чипа… или…
Он умолкает и задумчиво смотрит мимо меня на красный лес.
– Дьявол, – вздыхает он. – И у Акаши не спросишь.
– Акаши?
Он не расщедривается на объяснения, а переводит взгляд на меня, и, спохватившись, выпускает меня из захвата. На всякий случай я отсаживаюсь подальше, ведь все это время торчала у него на коленях. Мне не помешало бы немного личного пространства и чуть меньше неловкости от столь тесного контакта.
– Так ты – андроид? – вдруг спрашивает он.
– Чего!?!? – восклицаю я. – Сам ты, нахер, андроид. С какой это стати?
– Например, тебя включили в программу, чтобы втереться в доверие к местным жителям и собрать информацию, – проигнорировав мой протест, рассуждает он вслух, – но почему шкурка такая чудная? Зачем было делать тебя отличной от остальных?
Из-за его возмутительных предположений я опять готова ринуться в атаку.
– Эй! – Я бью его кулаком по плечу, отметив, что «доспехи» хоть и выглядят выполненными из серебра, но на ощупь скорее напоминают замшу. – Завязывай, чувак! Я не андроид. Я человек из плоти и крови. Смотри.
Я с силой дергаю заусенец на безымянном пальце и тычу им под нос наследнику. Нос у него, кстати, довольно длинный, и я уже не считаю его таким симпатичным. Скорее всего, на моем мнении не в лучшую сторону сказались беспочвенные подозрения о моей нечеловеческой природе.
То, что происходит после демонстрации, не поддается никакому логическому объяснению. «Сталкер» косит глаза на одинокую красную каплю и ловит мой палец губами. Я не успеваю даже возмутиться, снова уложенная на лопатки. Он нависает надо мной и припадает к моей шее, будто собирается укусить, но не кусает, а проводит языком по коже над сонной артерией.
Это одновременно безумно и эротично. Я бы высказала все, что думаю, но мой рот занят: вылизав мое горло, он целует меня – так напористо, словно все-таки хочет сожрать. Я минуту спорю с собой и отвечаю. Аргумент «сто лет не было секса» перевешивает на чаше весов. Сто? Или, учитывая новые вводные данные, правильнее будет сказать – тысячу? Нехилый срок! Это оправдывает, почему я теку, а не возмущаюсь принудительно навязанным слюнообменом.