Кочубей - стр. 12
Кочубей, растолкав плечами конвойных, прошел в гущу пленных. С ним вразвалку шел Рой.
– Тю ты, свои ж, казаки, а дерутся против, – нарочито удивлялся Кочубей. – Якой станицы?
Казак, с коротко подстриженными усами, в рваном бешмете, ответил:
– Платнировской.
– Ишь! Земляк. А я с Александро-Невской, слыхал?
– Слыхал. Станция Бурсак.
– Эге, верно, – обрадованно произнес Кочубей и просто спросил: – У меня служить хочешь?
Казак поглядел на товарищей, смутился.
– Не знаю.
– А кто же знает? Верблюд?
Казак улыбнулся. Кочубей моргнул Рою.
– Зачислить в особую сотню. – И, подбоченившись, гордо уведомил: – Будешь служить у самого Кочубея.
Роя начали останавливать и просить внести в списки.
– Говорили, у большевиков одни коммунисты да жиды, а тут, глянь, свои ж казаки в командирах ходят.
– Да у нас лычки быстро нашьем, – шутил Рой. – А где Шкуро, ваш генерал?
– Какой он наш? Сука, а не генерал. Как ударили ваши с левого фланга – бросил все и задал стрекоча на Баталпашинку. Конь у него быстрый.
Когда вернулся Левшаков, Кочубей допрашивал дроздовского офицера. Узнав, что сестра подобрана и жива, отмахнулся от подробностей.
– Начальнику штаба доложи.
Рой слушал Левшакова. Сестра ранена осколками гранаты. Ранение не угрожает жизни. Помещена в школе. Левшаков тянул, многословил.
– Кровать есть? – перебил его Рой.
– Лежит на полу.
– Уход?
– Какие-то старухи ведут уход.
– Что требуется раненой?
– Да я не спросил, а она сама черта два скажет, – обидчивым тоном ответил Левшаков. – Со мной и говорить не стала. Прогнала.
– Да вы что – приставали к ней, что ли? – обозлился Рой.
– Вот поезжайте сами, товарищ начальник, и поглядите, – посоветовал Левшаков, обидевшись, – кому кислицы снятся…
Рой решил лично проведать сестру.
– Товарищ командир, разрешите…
– Подожди, начальник штаба, – притянул его за руку Кочубей. – Вот гляди, який кадет попался. Прямо катрюк4, а не кадет.
Офицер передернулся.
– Прошу без оскорблений!
– Слышишь, начальник штаба? Слышишь, як он надо мной выкаблучивает? – еле сдерживаясь, шипел комбриг на ухо Рою и громко спросил: – Ты мне скажи, довезешь мое слово до своего Шкуры аль нет?
– Я повторяю: Шкуро достаточно серьезный генерал, и ваши… – офицер замялся, – странные предложения, абсолютно странные предложения, не примет. – Обращаясь к Рою, точно ища у него поддержки, офицер устало добавил: – Ваш командир, как он себя назвал… Ваня Кочубей предлагает мне под честное слово вернуться в случае неуспеха моей миссии. Но вы поймите, Шкуро-то меня не отпустит обратно, а слово Кочубей с меня требует!
– Погляди на него, товарищ начальник штаба, – еще хомут не засупонил, а он уже брыкается, – тыча в офицера пальцем, сетовал комбриг.
– Что вы от него хотите, товарищ комбриг? – спросил Рой, пока еще ничего не понимая.
Он разглядывал офицера, его грязные сапоги, изорванный в нескольких местах френч, скорбное продолговатое лицо, обросшее и землистое. Рой понял состояние этого человека. Офицер хотел спать. Вероятно, был утомительный марш, потом бессонные ночи дежурств и ожиданий, потом бой. Рою хорошо было знакомо состояние, когда организм отказывается работать и наступает предел утомления. В это время даже смерть не страшна, ибо она похожа на сон, на отдых. Офицер прикрыл глаза и покачнулся. Непреклонный Кочубей толкнул его в бок.