Княжеский отпуск. Книга первая - стр. 5

Через минуту «дьявол» стал медленно расплываться и, в конце концов, превратился в обычное безобидное облако, растянувшееся от края до края. Слабый ветерок, вдруг налетевший, медленно, но упрямо погнал облако в сторону Волги. Князь едва успел заскочить в бричку, и уже в ней въезжал в графское имение.

Их заметили, когда они только-только появились из-за поворота, частично скрытого небольшим леском, что по правую руку, если смотреть от самых ворот.

Впустили бричку два солдата, охранявших въезд. Медленно открылись высокие, с чугунным кружевом тонкой работы местного кузнеца, ворота, разгорячённые под июльским солнцем, и потому пахнущие, недавно положенной на них, чёрной смолянистой краской.

С начала въездной дороги виднелся довольно большой, взятый в каменное кольцо, искусственный пруд, с плавающими в нём чёрными и белыми лебедями. Проезжая мимо него, князь на миг заметил в толще воды солнечного зайчика: в зеленоватой прогретой воде, пробиваемой на десять дюймов солнечными лучами, блеснули бока больших зеркальных карпов. В животе князя заурчало, но тут же его затошнило, и он выкинул мысль об аппетитных карпах.

Объехав пруд, бричка оказалась на дороге, ведущей снова вверх, но уже к самому особняку, стены которого белели сквозь парковые сосны, росшими вперемешку с молодыми клёнами.

Эта широкая дорога с обеих сторон «обросла» низенькими крестьянскими домами, коих князь насчитал около сотни. «Да, большая деревня», – подумал он, невольно засматриваясь на розовощёких крестьянских молодух, высыпавших в такую жару на улицу с тем, чтобы посмотреть, кто к ним на сей раз пожаловал.

Наконец, бричка добралась до вершины дороги – теперь особняк был совсем рядом: своей выбеленной громадой он высился между старыми соснами. На нескольких островерхих крышах поблёскивали золоченые миниатюрные флюгеры, которые легко дрожали от ветра, но не поворачивались от него, и служили лишь неотъемлемой частью декорации особняка. «Фальшфлюгер», – сказал про себя князь, не стараясь, впрочем, запомнить только что придуманного им слова.

Проезжая через парк, Сергей Петрович увидел такой же, только меньший по размеру, прудик – лебединое царство простиралось и сюда. Одна половина пруда поблёскивала на солнце, другую же скрывали толстые сосны, посаженные подковой по краю каменного кольца.

Княжеская бричка добралась, наконец, до богатого двухэтажного дома, перед которым стояла огромная десятиместная дорожная карета. Дворовые люди складывали в неё вещи.

– С приездом, князь! – крикнул, выбегая из особняка, коренастый черноволосый человек в военной форме. Сергей Петрович сразу узнал в нём графа Веселовского: память с детства хранила добродушное светлое лицо и вечно смеющиеся чему-то карие глаза. В груди князя разлилось приятное тепло, будто он приехал в родной дом, хотя прежде ни разу не бывал в этих местах.

Граф подбежал к бричке князя, и заскочил на узкую подножку, не давая ему выйти. Он крепко обнял Сергея Петровича, как старого товарища.

– А мы собираемся, – быстро заговорил граф, – завтра уезжаем отсюда: домой хочу – в Киев.

– Из таких-то мест уезжать? – спросил князь, слегка зевая.

– Понимаешь, голубчик, жить здесь почти безвыездно – тоска смертная: охотиться надоело – зверей уже жалко; рыбалки никакой – только едь до Волги сорок с лишком вёрст по жаре и пыли, а домой, дай Бог, полбочонка в четверть пуда наберётся. Да и рыба, в последнее время, дрянь. Неудобно, право, очень неудобно – даже дворня по углам хохочет. Хочешь, ведь, как лучше, побаловать их. Человек я мягкий, ругаться не стану, а неприятно, знаешь ли. Это раньше, лет десять – пятнадцать назад, я б им задал – тихонечко бы ходили, чтоб ковыль не колыхнулся, а уж об разговорах каких-нибудь потешных и речи бы не было. У меня в подчинении полки были! Э, брат, да что там! Кто бы генералу стал перечить, а?