Княжеский отбор для ведьмы-дебютантки - стр. 42
– Да, пожалуй, ты права. Хотя молодая графиня бледна и бесцветна как моль. Кому такая может понравиться?
– Ах, Настасья Павловна, я хорошо знакома с Наташей Закревской – она милая девушка. И если участницам отбора не запрещено видеться друг с другом, то я хотела бы ее повидать. Должно быть, вы знаете – наши имения находятся по соседству, и мы выросли рядом.
Хозяйка чуть краснеет:
– Да-да, конечно, как я могла об этом забыть? И я вполне могу устроить вам встречу. Барышня Закревская гостит у княгини Артемьевой. Вчера я как раз наносила им визит. Думаю, будет уместно пригласить их завтра к нам на чай. Сама княгиня вряд ли приедет – по причине слабого здоровья она редко выезжает из дома, но она найдет, с кем отправить девицу.
Меня пугает встреча с Софи, но лучше, если она состоится сейчас, а не на балу.
Конечно, существует вероятность, что узнав, что княжна Бельская всё-таки прибыла в Петербург, кузина не выдержит и расскажет всю правду, как только получит приглашение на чай. Это не вполне соответствует моим задумкам, но если такое произойдет, придется лишь следка подкорректировать планы и принять участие в отборе под своим настоящим именем.
Приглашение на чай отправляют в дом княгини Артемьевой сразу после завтрака, а мы с хозяйкой и Ириной Николаевной весь остаток дня проводим с портнихой – выбираем ткани на платья и фасоны бальных нарядов. К вечеру я устаю так, что едва добираюсь до кровати.
Мнимая графиня Закревская прибывает в гости на следующий день в сопровождении младшей сестры княгини – дамы примерно того же возраста, что и Дубровина. Я наблюдаю из окна, как Софи – бледная, с опущенными плечами, – поднимается по ступенькам крыльца. Она вздрагивает от любого звука, и я понимаю, как нелегко ей дается чужая роль. Не трудно догадаться, что она пережила за эту ночь, зная, что ей предстоит встреча с Верой Бельской.
Лакей распахивает двери, дамы входят в гостиную, и прежде, чем Софи замечает меня, я сама бросаюсь ей навстречу.
– Наташа, как я рада тебя видеть!
И сжимаю в объятиях потерявшую дар речи кузину.
Софи от изумления только молча хлопает ресницами. А щеки ее становятся попеременно то белыми, то красными.
– Моя дорогая Наташа, – щебечу я, не давая ей произнести ни слова, – как это восхитительно – встретиться с тобой в Петербурге! Должно быть, столица очаровательна? Я еще нигде не успела побывать. Но дражайшая Настасья Павловна обещала познакомить меня с городом в ближайшие дни. Ах, у меня такая гостеприимная хозяйка! Надеюсь, княгиня Артемьева тоже встретила тебя радушно?
Улыбнувшись дамам, я обхватываю кузину за талию.
– Ах, Натали, пойдем, я покажу тебе мою прелестную комнату. Настасья Павловна была так добра, что обставила ее так, что лучше и придумать нельзя.
Хозяйка довольно улыбается и позволяет нам удалиться.
Я молчу и на лестнице, и в коридорах, и только когда мы переступаем порог моей комнаты и закрываем двери, я выдыхаю:
– Ну, Софи, что ты скажешь в свое оправдание?
Слёзы оказываются у нее так близко, что она начинает рыдать, едва я задаю вопрос. Она размазывает их по щекам, и становится почти дурнушкой.
– Я не хотела, Наташа! Клянусь, я не хотела!
Она ничего не говорит про Татьяну Андреевну, не желая выдавать мать, и я спрашиваю сама:
– Это была затея тетушки?