Княгиня Ольга. Невеста из чащи - стр. 30
Но Эльга оттолкнула меня, схватила с хвои кривой сук и с натугой подняла его перед собой.
– А ну, подойди! – воинственно выкрикнула она. – Ужо я тебя!
– Кто тут шумит у меня в лесу? – низким голосом проговорил медведь. – Кто мне спать не дает?
«Почему он спит – ведь сейчас лето?» – мельком подумала я. Именно это удивило меня в тот миг больше всего.
Что медведь ходит на двух ногах и говорит человеческим голосом, было более-менее понятно: ведь во многих сказах, слышанных нами, с медведем можно было разговаривать. Мы знали, что медведи обнаруживают свой разум не всегда, но то, что они вообще его имеют, считали естественным. Жизнь тогда еще не вполне обозначила для наших семилетних умов границу между тем, что бывает обычно, и тем, чего не бывает почти никогда.
Сейчас-то я уже достаточно стара и мудра, чтобы понимать, как зыбка эта граница на самом деле…
Но тогда мы не сильно удивились, а только испугались.
Пожалуй, то, что медведь заговорил с нами, сделало эту встречу еще более жуткой: значит, это не простой медведь, а оборотень, что живет между человеческим миром и нечеловеческим!
А то, что находится между, и пугает сильнее всего.
Эльга от неожиданности даже выронила сук.
– М-мы забл-лудились, – дрожащим голосом, но довольно внятно выговорила она. – М-мы – внучки к-князя. Не ешь нас, он тебя наградит.
– Наградит меня! – медведь хрипло рассмеялся.
Мне показалось, что морда у него какая-то странная: оскаленная пасть с желтыми зубами находится слишком высоко и не двигается, а под ней видно еще что-то, похожее на бороду. В этой-то бороде и шевелился рот, из которого исходил голос. Медведь слегка шепелявил – наверное, клыки мешали.
– Еще кто кого наградит! Это я – хозяин лесной, я девок награждаю и приданым оделяю. Вот такое дело… Которая мне послужит хорошо, ту я самым дорогим подарю: будут у нее рождаться ребята, здоровые, как медвежата! Но это вам пока рано ведать.
– Нам приданого еще не надо, – более храбро ответила чуть ожившая Эльга. – Нам до свадьбы далеко, мы сами наготовим. Проводи нас домой! А мы тебе… чернику нашу отдадим. Смотри, сколько мы набрали.
– Ягоды у меня не счесть – скажу слово, она сама будет с куста прыгать да прямо мне в пасть! – Медведь опять захохотал. – Вот такое дело… Вам до дому далеко, а я устал. Поведу к себе: отдохнем, а там и видно будет. Ступайте за мной.
Он начал было поворачиваться, но заметил – он этого явно ожидал, – что мы не шевелимся и не торопимся выполнить его распоряжение. Тогда он резко обернулся снова к нам и рявкнул:
– А не то – съем!
Мы взвизгнули и схватились друг за друга.
Медведь сделал знак высоким посохом, который держал в лапе, и мы побрели, спотыкаясь, потому что не могли отвести от него глаз.
Он шел сбоку и чуть впереди, показывая дорогу, но часто оборачивался и поводил посохом, будто погонял нас. И мы ковыляли за ним – две бедные, дрожащие овечки. Убежать мы не надеялись: он был такой огромный, что, конечно, догнал бы нас в два прыжка и тогда непременно съел бы.
Я заметила, что наш поводырь хромает. И сразу вспомнилась самая страшная сказка, которую рассказывала баба Гоня: как медведь на липовой ноге пришел к старику со старухой и сожрал их.
Они ждали его, затаившись в темноте избы, а он подходил все ближе, липовая нога скрипела все громче…