Книжные Черви - стр. 31
– Это синематограф, они ненастоящие, – сквозь зубы процедил Остап, в то же время пытаясь заставить Евгения опустить оружие.
Онегин с недоверием посмотрел на Бендера, потом на экран. Там бородатый мужчина в широкополой шляпе и пончо докуривал сигарету, положив руку на рукоять револьвера. Напротив него стоял ещё один мужчина.
– У них дуэль? – Евгений начал вглядываться в происходящее на экране с интересом.
Бендер закатил глаза.
– Да. Клинт Иствуд сейчас убьёт бандита. Выключи, это скучный фильм, – вздохнула Мэл.
– Вам не кажется, что мы отвлеклись от темы? – подал голос Василий. – А между тем нам нужно как можно скорее посвятить вас в происходящее. Неизвестно, кого ещё может занести в этот мир в самое ближайшее время. Бусины, бусины разлетелись по всему миру…
– Так, давайте по порядку. Если вы и вправду герои книг, то как и нафига вы здесь очутились? – Мэл, как и все подростки, быстро переключалась.
– Что ж, я попробую объяснить. – Василий говорил медленно, обдумывая каждое слово. – Есть один артефакт… Ты знаешь, что такое «артефакт»?
Мэл кивнула: часы, проведённые за компьютерными играми, не прошли даром.
– Хорошо. Так вот, жемчужное ожерелье Калиостро – старинный артефакт, который способен… ммм… я даже не знаю, как это лучше сказать… оживлять неживое? овеществлять невещественное? Словом, воплощать в реальном мире то, что до этого существовало лишь в воображении. Мы пока и сами не до конца поняли, как всё это работает, однако кое-какие закономерности вывести удалось… Ах да, забыл важный момент: некоторое время назад ожерелье было порвано, и множество прежде составлявших его жемчужин рассеялось по свету. Теперь каждая из них – отдельный самостоятельный артефакт, способный однократно призвать книжного персонажа. Но есть несколько правил. Например, герой может воплотиться только на своей земле, а призыв должен проводиться на том же языке, на каком написано произведение. У призываемого героя, как правило, есть какое-то неосуществлённое желание или что-то, что он хотел бы изменить в своей судьбе… Ну, знаешь, не все персонажи довольны той историей, которую подарил им их автор…
– Но как же, вас ведь создали писатели? Как вы можете существовать на самом деле? – не унималась Мэл.
– Это в твоём мире мы – персонажи книг. А в каждом из своих миров мы живые люди. Просто тебе открыто маленькое окошко в виде литературных произведений, чтобы подсмотреть за нашей жизнью, – философски заметила Маргарита. Тон у неё был такой, будто бы это решительно всё объясняло.
Однако для Мэл ничего не прояснилось, и она только переводила взгляд круглых от изумления глаз с одного из своих новых знакомых на другого.
– Нет никаких доказательств того, что мир, в котором мы находимся – единственно реальный, – видя её недоумение, попыталась объяснить иначе Маргарита. – Существует бесконечное количество миров, и каждый мир для живущего в нём будет считаться единственным «настоящим». Мало кто хочет верить в то, что он всего лишь чья-то выдумка…
Мэл помотала головой.
– Я не понимаю. – Вид у неё был совершенно ошалевший.
Остап понял, что пора брать дело в свои руки, пока у девочки не лопнула голова.
– Скажи, дитя, – проникновенным голосом начал он, – тебе что-нибудь говорит словосочетание «многомерная интерпретация»?