Книга седьмая. Любительство - стр. 88
Мы все охотно используем инструмент понтов. Хотя я думаю, сами понты не так уж страшны, они хотя бы мотивируют на свершения и социальное соревнования с прочими понтующимися. Однако, в ряде случае это могут быть годы придуманного смысла жизни. Жизнь через потребительство порождает нестерпимую потребность постоянного увеличения градуса потребления, и выпячивать недостаточно выпуклое.
Впрочем, делать себя лучше всегда сложнее и трудозатратнее, чем сделать хуже других, и самоутвердиться на контрасте, а там и ложка дегтя медом покажется. Еще удобнее, когда рядом кого-то догоняет крах, и желательно во всех отношениях сразу, как опять же было со мной. Сотни людей невольно демонстрировали экзальтирующую левитацию на ровном месте, ведь одна из наиболее ярких, прочных и завидных семей города вдруг разлетелась на щепки.
Однако, радоваться за себя на фоне чужих перипетий долго не получится, ведь ты теперь знаешь нечто потустороннее, к примеру, то, что за личные ценности и идеалы человек способен перешагнуть целый мир, а не только какую-то хрень вроде курения и мясоедства. Приходится прикинуть за свою жизнь, чего-то начать думать. Если ты залез в жизнь другого, то всегда случаются претензии, поскольку двигать картину своими руками не можешь. Она как-то сама двигается, причем не всегда по твоему хотению. И снова мало, и снова все не то, и значит снова претензии миру в лице уже конкретного человека.
Ведь это он виноват, он не может наполнить твою жизнь счастьем, как обозленно сетовала Юля Г. всякий раз учреждая окончательный расход: «Ты так и не сделал меня счастливой!». И это женщина 1981 г.р., на тот момент уже на пятом десятке. Как теперь я могу ожидать чего-то осмысленного от своей двадцатичетырехлетней Ди? Она тоже меня периодически спрашивает, зачем я с ней вожусь. Еще она спрашивает, зачем я хожу в это свое кафе «Дюнс» здесь на побережье, ведь в нем такие заносчивые официанты. И ответ на оба вопроса примерно один – я все меньше нуждаюсь в почитании.
Искушенный еретик-исследователь находит смысл в преодолениях, во взломе систем, разрыве шаблонов, получая эмоциональную награду за еще одно маленькое «невозможно», ведь на него будет наложено следующее. «Большая часть мужчин даже смотреть не может на таких женщин, как ты, а я вижу только таких» – ехидно отвечаю я. Кого-то высокомерие тех официантов отпугивает, а для меня они стражи пространства, фильтрующие контингент по вибрациям. И мне примерно параллельно, что именно Ди понимает в таких беседах, достаточно уже того, что она просто существует, а значит не приходится ее выдумывать.
Обычно мужчина как бы должен избыточно много, даже больше, чем он сам взваливает на шею. Это утопичная петля: чем больше взваливает, тем больше должен. Плохо старается, мало несёт, смотрит по сторонам (или куда не положено), а я страдаю тут сижу, даже постить нечего приличного, второй месяц без отпуска. Плохо любит, значит нужно преподать урок давления. Создать, найти, придумать, высосать, инициировать конфликтный повод. Сделать хуже, а потом, как было, пусть знает и не расслабляется, доказывает свою любовь, а я еще посмотрю.
Так работают силовики в коррупционных игрищах, чтобы продолжать накачку потребительского образа жизни. Если постоянно недостает денег, их нужно срочно где-то взять, или напечатать или забрать. Некогда созидать, обустраивать, созерцать и наслаждаться жизнью. Горит нужда! О этом ведь постоянно гудят со всех сторон, что вышла рестайлинговая модель, запустили ЖК на Кутузе, пришла F/W-коллекция в ЦУМ, те поехали туда, эти купили вон то. «А ты что же? Выходит, не успешный?!» – говорит своему добытчику «розеточная» женщина.