Книга седьмая. Любительство - стр. 30

Собственно, с первых дней Юля Г. делала акценты на моей молодости относительно себя, и в особенности – относительно мужчин, которых она воспринимает, как таковых. Была почти на пять лет старше: 40 лет (81 г.р.) против моих 35 (86 г.р.), и никогда прежде не имела отношений с младшими.

Прежние мужчины были существенно старшее, а последний (по совместительству отец ребенка), с которым подвис накаленный комок напряжений, старше на 15 лет. Выходит, он был старше меня на 20 (почти как мой отец). Можно только гадать, какие противоречия ее раздирали при нашей встрече и уплотнении контакта.

Диана (2000 г.р.), к примеру, тоже только-только выбралась из-под бывшего (примерно ровесника), и сразу угодила ко мне. Не то, чтобы так раз и переобулась в воздухе, мы полгода принюхивались, переглядывались и изредка переписывались. Здесь, понятное дело, расклад в ее пользу, хотя и нельзя сказать, что вызова нет. Новая встреча – непростая психологическая работа для каждого в любом случае.

Все же, вернемся к Ирине на двадцать лет назад. Состояние моей влюбленности давало искаженное восприятие происходящего, глушило остроту переживаний, навевало туман на очевидное. Вся история отношений с ней исполнена переживаниями эмоциональной нестабильности. Масса впечатлений, осознаний и опыта, родились благодаря ее появлению и присутствию. В мире все имеет контекст и предпосылки, особенно спирали психологических реакций на схожие ситуации.

Итак, встретились мы с ней в 2003 году, в мои 17 лет в ночном клубе “Апельсин” г. Красноярска, который позже стал сеткой “Rock Jazz Cafe”. Она была солисткой молодежной андеграундной группы с непроизносимым названием, где ребята носили пестрый дресс-код: ажурный макияж, цепкий пирсинг и черно-белые тату. Пели они навзрыд, злободневно, и (по-видимому) в ирландской манере. Старались подражать гремевшей в начале 2003 Evanescence с непревзойденной Эми Ли, а также группе HIM с Вилле Вало. Местами все же их несло в сторону Slipknot с культом слэм-танцев во время концертов.

Слэм-культура тогда присутствовала и в Красноярске, разумеется, в определенных слоях. Это когда во время шумных выступлений панкеров и рокеров начинается сочная мясорубка на танцполе. Не драка в классическом виде, но приличное адреналиновое побоище в хоккейном стиле.

Как и во всякой субкультуре, там присутствовало погружение в момент жизни с присущей атрибутикой, в своих героев, в музыку, в беспечную молодость, которая казалась бесконечной, безусловной и какой-то всепрощающей. Своего рода религиозное откровение на пике остроты и неочевидности духовных исканий. В юности же еще ничего житейского, взрослого и обстоятельного не требуется.

Удобнее всего представить образ Ирины можно, взглянув на фото ее кумира тех лет Сандру Насич, немецкую солистку культового коллектива Guano Apes, под которую, собственно, рисовался весь образ моей рокерши. Они и внешне были похожи. К сожалению, внешность и образ оставались единственным сходством, голосом Ира сильно не дотягивала.

Шлейф рокерского романтизма заразил и меня (с моей открытой головой). Я выкрасил волосы в красном мелировании, сделал пирсинг в левой брови, добавил ряд CD-дисков в подборку к Тупакам, ди-эм-иксам, и докторам дре. Периодически бывали на тематических вечеринках, где ребята усиленно гримировались, вживаясь в образ сценических панк-идолов. Пошел бы я туда сам по себе? Делал ли бы я прочие вещи по жизни с другими обольстительницами? Черта с два. Это к вопросу, нужны ли они нам вообще, кроме секса. Без прыткой женщины жизнь мужчины (во всяком случае моя) становится пресноватой.