Ключик - стр. 70
Любил? Он всерьез сейчас позволит себе думать об этом? Сердце трепыхнулось и дернулось в горло, ударяя в голову паникой. Но спустя секунду грохочущая волна отхлынула, возвращая этот кусок плоти на место. Нужно принимать сложившуюся реальность как данность, а не трусливо бегать от нее. Да, он испытывает к Джимми чувства, каких не испытывал ни к кому и никогда. Да, он просто не может допустить, чтобы с ней случилось хоть что-то плохое. И да, он желает видеть ее своей, обладать полностью и без остатка, и нет силы, способной уничтожить или хоть как-то умалить это желание. И последнее – он впервые чувствует в себе готовность изменить тот порядок вещей, с которым, казалось, давно смирился, потому что если все останется как есть, он может потерять эту девчонку в любую секунду, даже никогда и не ощутив ее окончательно своей. Это называется любовью? Сейм не знал, но отчетливо осознавал, что больше все не может быть по-прежнему. Кир прав: если бы он встретил Джимми в той самой другой жизни, о которой каждый из них мечтает, то ему не пришлось бы думать, как уберечь ее от всех тех ужасных вещей, о большинстве которых девушка даже еще не подозревает. И что это значит для него? Что нужно отказаться от глупых фантазий? Ну, нет! Это значит, что пора начать менять этот гребаный мир под себя. Нужно перестать тупо следовать приказам, а начать думать, как вырваться из этой их пожизненной тюрьмы. И не просто вырваться самому, но и вытащить эту вдруг ставшую такой важной для него девушку и друзей, если у них хватит силы духа хотя бы попытаться. Как это сделать? Сейм пока понятия не имел. Рискнут ли пойти за ним его боевые товарищи? На кого из них он сможет положиться, если собирается вырваться из этой клетки, а кто, не задумываясь, станет его врагом, потому что привычка подчиняться окажется сильнее? На это тоже ответа не было. У них, в отличие от него, не было такой причины, как его Джимми. Его? Он готов назвать ее своей?
«Да-а-а!» – ликуя, взвился внутри монстр, и неожиданное облегчение от признания очевидного разлилось во всем существе Сейма. Так, словно все кусочки, что последнее время резали его изнутри острыми краями, сложились в идеальную форму, прилегая друг к другу каждой мельчайшей гранью. Они срослись, перестав причинять постоянную боль, превращаясь в великолепный, совершенный в своем ослепительном сиянии алмаз. Такой несокрушимо прочный, что не было в мире силы, способной теперь разрушить его. Джимми его. Его и больше ничья. И он намерен бороться. За нее. За них вместе. За право быть свободными и счастливыми. Готова ли к этому она? Монстр эгоистично зарычал, не желая принимать даже никакого намека на отрицательный ответ. И Сейм неожиданно согласился с ним. Он будет драться за свободу, будет грызть зубами и рвать голыми руками любого, кто встанет на пути. Будет врать, изворачиваться и втыкать нож в спину, если это понадобится для освобождения Джимми. Она будет свободной от всего, что угрожает ей, но от него – никогда. Они с монстром решились и отныне присваивали эту женщину себе.
Джимми вышла из душа, распространяя по каюте запах свежести и мыла. И Сейм развернулся и посмотрел на нее прямо. Так, как раньше не позволял себе. Больше ничего не скрывая. Отныне она его, пусть даже еще и не знает об этом, и поэтому глаз он больше не отведет. У него никогда не было в жизни чего-то истинно ценного, а вот теперь появилось. И он готов стеречь и защищать свою единственную настоящую драгоценность. Готов чахнуть над ней и убивать ради нее. Прежняя жизнь кончилась. Вот так просто за один удар сердца он понял, что стал другим навсегда. Теперь вся его сила, ум, и опыт будут направленны только на то, чтобы достичь жизненно важной цели. А у Джимми остается лишь один единственный вариант – принять тот факт, что она будет принадлежать только ему, потому что других он ей давать отныне не собирался. Это не благородно, эгоистично и, может, даже жестоко? Наплевать! Кого это волнует при том прогнившем и смертельно опасном порядке вещей, в котором они живут? Он намерен перевернуть ради нее весь свой мир и поэтому не отпустит никогда. Не важно, что будет дальше, Джимми будет с ним до его последнего вздоха. Монстр торжествующе взревел внутри, одобряя и придавая еще больше сил и решимости. С этого пути его теперь не сбить никакой силой.