Ключ от бездны - стр. 4
В самом центре зала, на возвышении из черного камня, стоял алтарь, выполненный с такой тщательностью и мастерством, что казался созданным не руками разумных существ, а силами самой природы. Над алтарем, зависая в воздухе без видимой опоры, парил предмет, своей формой отдаленно напоминающий ключ. Но это был не обычный ключ – его поверхность постоянно менялась, перетекая из одного состояния в другое, как будто предмет не мог определиться со своей окончательной формой в этой реальности.
Самуэль, словно загипнотизированный, шагнул вперед. Он не слышал предостерегающих криков коллег, не замечал, как сенсоры на его комбинезоне тревожно мигают красным, предупреждая о критических изменениях в окружающей среде. Всё его существо было сосредоточено на парящем объекте, который, казалось, звал его по имени – не звуком, но непосредственно в его сознании.
С каждым шагом, приближавшим его к алтарю, пульсация артефакта усиливалась, совпадая с биением его сердца. Это был не просто предмет – это был живой организм, древний разум, заключенный в материальную форму. Эванс чувствовал его присутствие так же отчетливо, как присутствие любого живого существа.
Когда до алтаря оставалось не более метра, археолог услышал тихий, но отчетливый шепот, исходящий от ключа:
"Ты пришел, как и было предсказано. Ты – Ключник, тот, кто откроет дверь. Возьми меня, и я дарую тебе знание, которое превосходит понимание смертных. Я покажу тебе истину о титанах и о том, что скрывается за завесой вашей ограниченной реальности."
Дрожащей рукой Самуэль потянулся к артефакту. Где-то на краю сознания билась мысль, что он совершает что-то непоправимое, что есть вещи, которые должны оставаться похороненными во тьме времен. Но эта мысль была подобна слабому огоньку свечи перед ураганом желания познать запретное.
Как только его пальцы коснулись холодной, пульсирующей поверхности ключа, мир вокруг Эванса исказился, словно отражение в кривом зеркале. Стены зала задрожали, камни начали сдвигаться, открывая проходы в невозможные пространства, существующие вне привычных измерений. Из алтаря хлынул густой, маслянистый черный дым, который двигался против всех законов физики – не поднимаясь вверх, а растекаясь во все стороны подобно живому существу, исследующему новое окружение.
Этот дым обволакивал находящихся в зале людей, проникая через защитные костюмы, через поры кожи, через дыхательные пути – прямо в их разум. Те, кого он касался, падали на колени, крича от боли или, что еще хуже, начиная смеяться – безумным, нечеловеческим смехом, в котором слышалось эхо тысячелетий заточения и жажды мести.
Лишь в этот момент, когда было уже слишком поздно, Самуэль Эванс осознал чудовищную правду. Он не был первооткрывателем, совершившим великое археологическое открытие. Он был пешкой в игре, которая началась задолго до появления человечества. Пирамида не была хранилищем древних знаний или технологий – она была тюрьмой. А существа, заключенные в ней, использовали его, чтобы обрести свободу.
Сжимая в руке ключ, который теперь казался раскаленным добела, врастая в его плоть как паразит, Эванс беспомощно наблюдал, как черный дым принимает форму – форму существ, описать которых не мог ни один человеческий язык. Существ, которых титаны боялись настолько, что создали это межпространственное узилище, замаскированное под обычные руины.