Ключ для хранителя - стр. 17
– Вета, ты куда?! Ключ то я нашел.
– Погоди, Валерыч, я сейчас. – глазомер меня не подвел и, уже через минуты две я, осторожно, за черный шнурок вытянула свою добычу. – Мать же вашу, Валерыч! Это же бабушкина цацка.
– Бабушкина что? – спросил подоспевший мужчина.
– Бабушкин медальон. Она его никогда не снимала. И, видимо, похоронили ее без цацки. Не хорошо… – осудила я, в очередной раз, себя за временную «похоронную» невменяемость. – Но, как она сюда попала?
Мы «выгребли» обратно на поляну и Валерыч, прикинув диспозицию, сделал вывод:
– Шнурок кожаный, к тому же целый, значит, слететь с шеи сам не мог. Да и расстояние большое… Такое чувство, будто она сама его с себя сняла и отбросила.
– Ты уверен? – недоуменно протянула я.
Мужчина присел над поваленной березой в том месте, где лежала бабушкина голова, потом сделал «бросающий» жест, потер лоб и утвердительно кивнул:
– Да, только я думаю, она тогда еще не лежала, а сидела, когда бросала.
– Но, зачем?
– Чтобы не нашли… Или нашел тот, кому надо было найти, – нахмурился мужчина и достал пачку папирос.
Я тоже присела на березу и поднесла к глазам, как маятник болтающуюся на шнурке, бабушкину цацку…
Первый раз я заметила бабушкино украшение совсем в «глубоком» детстве. Было мне года четыре и, возможно та «картинка» стала моим первым осознанным воспоминанием… Помню, сидела я тогда в наполненном теплой водой и мыльной пеной тазике, стоящем на банной лавке, а бабушка сосредоточенно царапала мочалкой мой живот. Мне было и скучно и немножко больно. Поэтому, чтобы хоть как то отвлечь ее от «экзекуции», я потянулась к выскользнувшей через разрез бабушкиного платья «кругляшке на веревочке»:
– Бабушка, что это?
– Да так, просто цацка, – ответила она, и быстро перехватила свободной от «орудия пытки» рукой мою растопыренную ладошку.
И была в этом ее поступке какая-то фальшь, даже мне, почти еще младенцу заметная. Какое то несоответствие между пренебрежительным «просто цацка» и испуганной реакцией на мой «отвлекающий маневр». Я это цепко запомнила и все последующие годы внимательно фиксировала наличие медальона на бабушкиной длинной шее… Не обнаружился он только один раз, пятого ноября 94-го года…
Накануне, мы с одноклассниками залезли в заброшенный на окраине деревни дом, чтобы оборудовать его под «штаб-квартиру» предстоящей игры в «Казаки-разбойники». Была у нас такая навязчивая мечта: вызвать на «принципиальное сражение» класс, старше нас на год. То ли мальчишки там были особо драчливые, то ли девчонки с более длинными ресницами, но не ладили мы жутко с этим 3 «А»… Бабушка тогда, на утреннем автобусе, укатила в районный центр по каким-то своим учительским делам, а меня предоставила заботам Катерины Ивановны. Вот из ее-то директорского кабинета я и слиняла, воспользовавшись временной отлучкой последней и забыв на стуле свой увесистый портфель.
Сам дом нас «не впечатлил», трусливо спрятавшись за закрытыми ставнями и огромным навесным замком. Пришлось довольствоваться просторным надворным сараем, наполовину забитым каким то хламом. С огорода мальчишки притащили облезлый «командный» стол и из чурбачков и досок соорудили лавки. Нам же, как их верным соратницам, осталось лишь навести марафет… Но, как раз в тот момент, когда мы с Надей Чернышевой обследовали на предмет воды заброшенный огород, из-за соседского забора раздался грозный старческий рык: