Клятва. История любви - стр. 50
– По-моему, дальний край, – сказала она. – Но я не уверена.
Крис снова отошел и опустился на колени у могилы, и Гас подумала: «Ну конечно. Он хочет поговорить с ней». Но, к ее изумлению, Крис улегся поверх могилы, придавив руками цветы, простершись от головы до ног на шесть футов и прижавшись лицом к земле. Потом он поднялся с сухими глазами и вернулся к «вольво». Гас включила зажигание и поехала по кладбищенской дорожке, стараясь не смотреть на сына, на губах которого отпечаталась, как бывает от поцелуя, помада, но только из земли.
Тогда
Декабрь 1993 года
В Шугарлоф Крис ехал в машине Голдов, потому что они с Эмили хотели вместе поиграть в «Геймбой» и устроить марафон в «Тетрис». Их семьи собирались покататься на лыжах в Рождество и арендовали общий домик. Из кассетной деки гремел Aerosmith, динамики спереди были приглушены.
– Черт побери! – рассмеялся Крис, ударяя по клавишам миниатюрного компьютера. – Ты такая плутишка!
Уютно устроившись на своей стороне сиденья, Эмили фыркнула:
– Ты такой врунишка!
– Вот и нет, – ответил Крис.
– Вот и да.
– Ну и ладно.
– Да все равно.
Сидя за рулем, Майкл глянул на жену:
– Вот почему у нас нет второго ребенка.
Мелани улыбнулась и посмотрела через лобовое стекло на задние габаритные огни машины Хартов:
– Думаешь, они сейчас слушают Дворжака и едят бри?
– Нет, – оторвавшись от игры, вмешался Крис. – Если Кейт добилась своего, то они, наверное, поют «One Hundred Bottles of Beer on the Wall». – Он посмотрел на маленький экран. – Эй, это нечестно!
– Не надо было лезть к моим родителям, – вкрадчиво произнесла Эмили. – Я выиграла.
– Какой смысл играть, если ты вытворяешь такое! – вспыхнул Крис.
– Это была честная игра!
– Поцелуй меня в зад! – выкрикнул Крис.
– Эй-эй! – в один голос произнесли Мелани и Майкл.
– Простите, – обиженно проронил Крис.
Чуть улыбаясь, Эмили скрестила руки на груди. Крис, нахмурившись, отвернулся к окну. Ну и что, если Эмили обыграла его в «Тетрис»? Игра все равно тупая, для придурков. Вот он ей покажет на выходных. Будет кружить вокруг нее на лыжах.
От этих мыслей ему стало лучше. Он снисходительно протянул ей «Геймбой»:
– Хочешь сыграть еще игру?
Эмили вздернула нос и отвернулась, чтобы не видеть его.
– Господи, – вздохнул Крис, – а теперь что?
– Ты должен извиниться, – сказала Эмили.
– За что?
Она взглянула на него блестящими темными глазами:
– Ты сказал, я жульничаю. Я не жульничаю.
– Отлично, не жульничаешь. Давай сыграем.
– Не буду, – фыркнула Эмили. – Скажи так, чтобы я поверила.
Прищурив глаза, Крис швырнул вниз «Геймбой», как перчатку. На хрен «Тетрис», на хрен извинение, на хрен Эмили! Он не понимал, зачем позволил ей уговорить себя ехать в их машине. Конечно, с ней бывает очень весело. Но иногда ему хотелось ее убить.
Мать Криса очень рассердилась на отца, собравшегося на охоту с мужчиной, с которым он познакомился на подъемнике, и не разговаривала с ним все утро кануна Рождества, пока он готовился в дорогу.
– Но он привез своего бигля, – пытался объяснить отец.
Почти невероятно было встретить на подъемнике парня, захватившего с собой лишние дробовики и охотничью собаку просто для вылазки в леса штата Мэн. И была ли в том вина отца, что, услышав об этом, Крис попросил взять его с собой?
– На кого мы будем охотиться? – чуть не прыгая от восторга на пассажирском сиденье, спросил Крис. – На лося?