Клянусь, я твоя - стр. 12

Предательница.

Я резко возвращаюсь к отцу:

– И что вы сделаете? Может, поставите меня под домашний арест и заставите бедного Генри дышать мне в затылок? – прозорливо произношу я.

Скулы отца напрягаются и в глазах вырастает зловещее предупреждение. Ему явно не нравится моя отважность.

- Что-то ты слишком избаловала ее, Джулия, - он обращается к маме. – Нужно забрать у нее гаджеты на неделю, может тогда мозги станут на место, – это уже ко мне.

Я замолкаю и втыкаюсь носом в свою тарелку, делая вид, что у меня внезапно проснулся волчий аппетит, потому что шантаж более чем значительный. Без ноутбука и других средств я как-то обойдусь, а вот переписка с Кейном это мое единственное утешение, не считая встреч. Ополчиться больше я не решаюсь, поэтому остаток ужина мы проводим в гробовом молчании, не считая звуков кухонных приборов, щелкающих о тарелки. В конце концов, угнетенная мрачной тишиной, я не выдерживаю ее давления и встаю из-за стола.

- Сядь и доешь свой ужин, - рявкает отец.

Я поворачиваю лицо, обращаясь исключительно к нему:

– Я очень устала и хочу спать. Сегодняшние курсы были очень утомительными... Я наелась. С вашего позволения я пойду в свою комнату.

В глазах мамы загорается одобрение, стоит мне вспомнить курсы. Сегодняшнее занятие прошло отлично, миссис Гандс очень нахваливала меня и отпустила несколько благодарностей маме за такую ​​умную и воспитанную дочь. Поэтому я не удивляюсь подобной снисходительности мамы:

- Да, конечно, дорогая, иди отдыхай. Завтра воскресенье, почему бы тебе не погулять со своей подругой Элайной? Она как раз возвращается с Аляски.

Я бросаю на нее настороженный взгляд.

– А Генри тоже будет с нами?

Мама отпивает маленький глоток сока, промачивает губы салфеткой и снова берется за приборы. Она не замечает в моем голосе нить сарказма.

– Ох, дорогая, если он тебя смущает, я скажу ему, чтобы держал расстояние и не мешал вам.

Все ясно.

Я с шумом засовываю за собой стул и окидываю родителей отстраненным взглядом:

- Доброй ночи.

Они не отвечают мне и даже не подводят взгляда, словно работы продолжая нарезать и прожевывать свой ужин. Я позволяю себе отпустить в их адрес сардоническую улыбку и быстрым шагом пересекаю столовую. Размашистыми шагами поднимаюсь на второй этаж и тяну ручку двери.

В спальне светло, потому что я оставила лампу включенной. Я осторожно закрываю за собой дверь и, кроме тишины, вдруг слышу мягкое отстукивание камешка о закрытое стекло. Взволнованно оглядевшись, я быстро спешу к окну и поднимаю его. Кейн пролезает через отверстие и, спрыгнув на пол, укладывает меня в тесные, отчаянные объятия.

Я чувствую, что мне тяжело дышать, но не отстраняюсь ни на миллиметр. Напротив, жмусь еще сильнее, чтобы он понимал всю степень отчаяния, как сильно я соскучилась. Спустя какое-то время Кейн сам ослабляет руки и позволяет мне взглянуть на его лицо.

– Кейн, я очень рада тебя видеть, но в следующий раз лучше предупреди меня, – сконфуженно произношу я. – Кто знает, кому вздумается зайти в мою комнату. Это мог быть кто-то другой вместо меня.

– Они даже здесь не дают тебе свободы, – Кейн отпускает меня и оборачивается, чтобы закрыть окно. В его голосе звучит недовольство и злоба.

Я подхожу к двери и закрываю на замок, прежде чем подоспеть навстречу и оказаться снова заключенной в его руках. Я оставляю его комментарий без ответа, потому что мне попросту не хочется тратить наше время на моих родителей. Кейн целует меня в губы и все мысли вместе выветриваются из моей головы. Мое волнение куда-то улетучивается, туман повседневной тревожности рассеивается, и я чувствую, как мое напряженное тело постепенно оттаивает и расслабляется. Мы забираемся на кровать вместе и просто лежим в объятиях друг друга. Молчим. Потому что это редкие моменты – мы оба наслаждаемся тем, что у нас пытаются отобрать. О том, что моей парой на выпускной будет Стэн, я решаю не говорить, отложу этот разговор на потом. До выпускного еще почти месяц, и честно говоря, я не вижу сильной катастрофы в том, чтобы потерпеть Стэна один вечер. Меня волнует и в то же время радует совсем другое, от чего кровь в венах бурно льется и вскакивает... Уже скоро мне исполнится восемнадцать.