Клянусь, я твоя - стр. 11

– Да, вполне.

Вот так до повседневности просто.

Мама идет впереди меня, она подносит к лицу левую руку, в которой держит пакет с платьем, чтобы посмотреть на часы, и устало вздыхает.

- Милая, мне нужно сейчас отлучиться, но я обещала тебе сегодня кафе, значит, оно будет. Попрошу Генри присмотреть за тобой.

Она открывает передо мной черную дверцу Шевроле и ждет. Я же смотрю на ее решительное, непроницаемое лицо и с недоверием произношу:

- Но мама, надо мной в школе все смеяться, если увидят.

Тонкая бровь мамы изящно изгибается дугой.

- А они что невежды какие-нибудь, чтобы смеяться? По-моему, у тебя был дружный класс, ты ни разу не жаловалась, что-то успело измениться?

- Нет, но...

– Кимберли, я не вижу никаких поводов для споров. Если ты думаешь, что я закрыла глаза на твою выходку, то ты сильно ошибаешься, юная леди. Я сказала, гулять ты сама не будешь Еще не хватало, чтобы ты снова пересекалась с этим изгоем.

Значит, теперь Кейн изгой...

Я смотрю себе под ноги и закусываю губу, пряча до безобразия перекошенную улыбку. Меня даже не смущает то, что рандомные прохожие стали свидетелями нашего позорного разговора. Мне ужасно хочется упрекнуть ее, осветить Кейна в ее глазах, но я знаю, что ничего не добьюсь. Проще проломить бетонную стену игрушечным молотком, чем достучаться до тебя. Я сжимаю губы, чтобы не ляпнуть лишнего и молча забираюсь на сиденье, от меня не скрывается, что дверца за мной закрывается громче, чем следует. Я молчу и когда в салоне звучит бряцание ключей и цокот в замке зажигания. И только когда разливается утробное рычание автомобиля, я скрещиваю руки на груди и поворачиваюсь боком к ней.

– Знаешь, я не хочу ни в какое кафе, мама. Отвези меня домой, я лучше почитаю материал перед английским.

Мама равнодушно пожимает плечами и вжимает ногу в педаль, поворачивая руль. Она так ничего и не поняла.

9. 9

- Кимберли, Стэн уже пригласил тебя на выпускной?

Я забрызгиваю соком скатерть и начинаю громко кашлять. Пока я давлюсь и откашливаюсь, похлопывая себя ладонью по грудной клетке, на меня устремляются две пары глаз.

Это спрашивает отец. Я поднимаю на него осторожный взгляд и вижу, как он спокойно отрезает кусок стейка, будто выдал что-то столь повседневное, как "Ким, ты сегодня завтракала?" или: "А давайте устроим пикник на выходных". Последнее, понятно, что из разряда фантастики, но все равно я бы предпочла в очередной раз выслушивать папины обещания собраться всем вместе, чем это.

– А должен? – я откладываю стакан на стол, все еще не отрывая ладонь от груди. – Я лучше выберу себе в пару этого выскочку Адама из параллельного класса, чем пойду на выпускной с ним.

Внезапный шлепок руки по столу, подобно кнуту рассекает воздух, заставляя и меня и маму замереть. Отец смотрит на меня с непробиваемым холодным гневом. Его суровый серый костюм, в котором он и сидит сейчас, даже не успев переодеться перед ужином, придает ему еще большую строгость.

– Прекрати дерзить, Кимберли. Мама мне рассказала о твоей выходке.

Отец откидывает галстук на плечо и зло скребет ножом по тарелке, даже не замечая, что бедный кусочек стейка уже отрезан.

Я украдкой кошусь на маму. Она начинает елозить на стуле, поджимает тонкие губы и отводит глаза, в конце концов сосредотачиваясь на еде. Ей неловко, я это понимаю. Потому что я знаю, что она видит в моих глазах.