Клубок Сварогов - стр. 51
Оставив свою дружину в отдалении, Олег вместе с Регнвальдом и пятью гриднями смело подъехал к тому месту, где стоял, воткнутый в землю, большой стяг польского князя. На широком красном полотнище, натянутом на прочные тонкие рейки, раскинув в стороны когтистые лапы, красовался белый орёл.
Олега и Регнвальда, когда они спешились, встретили трое длинноусых польских воевод в длинных кольчугах и островерхих шлемах с металлическими глазницами.
Один из польских военачальников снял с головы шлем, чтобы быть узнанным. Это оказался Дыглош.
– Здрав будь, князь, – поприветствовал он Олега.
– И тебе доброго здоровья, друже, – сказал Олег. – Управился ли твой князь с поморянами, кои досаждали ему в прошлое лето?
– Болеслав сполна наказал дерзких язычников, рассеяв их толпы в битве у реки Вислоки, – горделиво ответил Дыглош. – Болеслав разорил поморский город Бялогард. Семь тысяч пленников было пригнано Болеславом в Краков.
– А ныне, стало быть, Болеслав надумал повоевать русские земли, – мрачно заметил Регнвальд. – Такова, видимо, его благодарность русичам за помощь в войне с чешским князем.
– К чему эти упрёки, Регнвальд? – без всякого смущения проговорил Дыглош. – Разве по своей воле пришёл сюда Болеслав? Папа римский повелел ему добыть княжеский трон для Изяслава Ярославича. Сам Болеслав не отважился бы на этот поход.
– Ах, вот в чём дело! – язвительно обронил Регнвальд. – Когда был жив Святослав Ярославич, то ни папа римский, ни король германский не могли сподвигнуть Болеслава помогать Изяславу. С чего это вдруг ныне такое рвение обуяло польского князя?
Дыглош насупился и ничего не ответил.
– Беглец наш тоже небось находится в войске Болеслава? – с кривой ухмылкой произнёс Олег. – Могу ли я с дядей своим повидаться, прежде чем дело до сечи дойдёт?
– Бог с тобой, князь! – воскликнул Дыглош. – Болеслав не воевать сюда пришёл, но примирить Изяслава Ярославича со Всеволодом Ярославичем.
– Понимаю. – Олег покивал головой. – Да вот беда – трон в Киеве один. Вдвоём на нём ещё никто не сиживал.
– По старшинству стол киевский должен принадлежать Изяславу Ярославичу, – примирительно заметил Дыглош. – Неужто Всеволод Ярославич этого не разумеет?
– Старшинство тут ни при чём, – отрезал Олег. – Не люб Изяслав Ярославич киевлянам, и всё тут. Пусть Изяслав-скиталец ищет себе доли в других землях!
– Помилуй, князь, – изумился Дыглош, – где Изяславу искать себе доли, как не на отчей земле! Виданное ли это дело, чтоб старший сын Ярослава Мудрого ходил в изгоях по несправедливой воле братьев своих!
Эту беседу прервало появление того, о ком вели речь Олег и Дыглош.
По мелководью реку перешёл ещё один отряд всадников, среди которых оказалось немало русских дружинников. Олег сразу узнал воеводу Коснячко и своего двоюродного брата Святополка. Узнал Олег и Изяслава Ярославича, хотя на том был надет белый плащ, какие носят немецкие рыцари. Шлем на голове Изяслава тоже был немецкий, в виде усечённого конуса с ниспадавшей на плечи кольчужной сеткой.
Изяслав тоже узнал Олега. Спешившись, он подошёл к нему, сопровождаемый Коснячко и Святополком.
Регнвальд первым поприветствовал Изяслава, видя, что Олег не собирается этого делать.
Изяслав смерил Олега и Регнвальда презрительным взглядом.
– Что, не ждали – не гадали увидеть меня живым-здоровым, да ещё во главе такой силищи! – Изяслав горделиво указал рукой на идущих вброд через реку пеших польских воинов вперемежку с немецкими латниками.