Клубок Сварогов - стр. 50

– Ратибор спешит упредить тебя, княже, – тяжело дыша, промолвил гонец. – Изяслав с польским войском идёт на Русь.

– Дождались-таки… – процедил сквозь зубы Всеволод Ярославич и негромко выругался.

Находившийся тут же Владимир подступил к отцу:

– Мы с Борисом двинемся к Полоцку, а ты с Рюриком поспешай к Киеву. Так вернее будет.

– Нет, сын. – Великий князь отрицательно покачал головой. – Полоцк вам с наскоку не взять. Да и войско нам дробить не следует. Вместе пойдём на Изяслава.

Владимир нахмурился, но промолчал. Он привык повиноваться отцу.

В это утро Олега разбудил не челядинец Бокша, а воевода Регнвальд. Он бесцеремонно ворвался в княжескую опочивальню, топая сапогами.

– Не время почивать, князь, – встревоженно сказал Регнвальд проснувшемуся Олегу. – Пришла беда – отворяй ворота. Рать польского князя стоит за рекой. По всей видимости, ляхи[60] собираются подступить к Владимиру.

– С чего ты взял, что это поляки? – проговорил Олег, сидя на постели. – Может, это венгры или ятвяги.

– Уж польские-то стяги я смогу отличить от венгерских, – проворчал Регнвальд, подавая Олегу порты и рубаху. – Поторопись, князь. Скоро туман над рекой рассеется, тогда поляки начнут переправу. Нельзя их на наш берег пускать.

На ходу надевая плащ и шапку, Олег выбежал на широкий теремной двор, где уже стояли осёдланные кони, позвякивая уздечками. Вся молодшая дружина была поднята на ноги расторопным Регнвальдом.

Олег вскочил на своего любимого гнедого скакуна, с которым он прошёл через многие битвы.

Тем временем Регнвальд махнул рукой страже, чтобы отворяли ворота детинца.

С натужным скрипом распахнулись тяжёлые створы высоких ворот, обитые крест-накрест железными полосами. Это был единственный проезд в бревенчатую княжескую крепость.

Пешая стража посторонилась, пропуская полторы сотни всадников, на рысях устремившихся за своим князем, который первым исчез в проёме ворот. Копыта коней дробно застучали по деревянному мосту через глубокий ров, наполненный водой.

Было раннее утро. Город ещё спал, лишь собаки кое-где лаяли, потревоженные конным отрядом, проскакавшим по узким улицам в сторону Успенских ворот. Эти ворота были названы так из-за Успенской церкви, стоявшей неподалёку.

Град Владимир был расположен на небольшой возвышенности посреди заболоченной низины близ правого берега реки Луг при впадении в неё речки Смочь. Бревенчатые стены и башни, вознесённые на высокие валы, были видны издалека, они словно парили над низменной округой. Холм с лежащим на его вершине градом господствовал над речной поймой, заросшей камышами, над дубовыми и буковыми рощами, меж которыми тут и там виднелись деревни и выселки, над полями и лугами, обласканными щедрым солнцем и обильными дождями.

Земли вокруг Владимира славились плодородием, потому-то и зарились на них поляки, желавшие иметь границей с Русью реку Буг, куда впадает неширокая извилистая речка Луг.

«Ведь урядился же мой отец с Болеславом относительно здешних земель, почто же польский князь уговор нарушает? – сердито думал Олег, ведя своих гридней к речному броду. – Иль Болеслав полагает, что со смертью моего отца все договоры отменяются. Пёсье племя эти Пясты[61]! Прав был отец».

Как ни торопился Олег задержать поляков у брода, но незваные гости всё же его опередили. Ещё в предрассветной мгле польская конница перешла реку Луг и развернулась на равнине широким полукругом, готовая в случае опасности вступить в битву.