Клинок мечты - стр. 36
Когда зазвучали свистки, Гаррет встал и в волнении начал расхаживать. Расстояние от ограды колодца до корабельного сарая он готов был преодолеть за считаные секунды. Шум голосов усилился. Вскрикнула женщина. Чего бы там ни обнаружилось, Канниш с Мауром столкнулись с этим лицом к лицу, а он прячется в темноте, вместо того чтобы встать с ними в один ряд. Его пальцы постукивали по бедру, барабаня, словно капли во время ливня.
Два свистка смолкли, и никто не отозвался в ответ. В пределе слышимости других синих плащей не было. Так дело не пойдет. Оставаться на месте – слишком много они от него хотели.
Дверь лодочного сарая открылась. Наружу пролился свет. В проеме толклись силуэты, растворяясь на фоне друг друга, пока с мечом в руке не появился Канниш. Он взмахнул оружием, спиной к Гаррету – и тут наружу вышел молодой человек и встал на мостовой на колени. Потом еще один. Потом женщина в дорогущем с виду платье.
Из здания лаял голос Таннена, словно пес собирал в кучу стадо овец. Канниш оглянулся через плечо, щеки смялись в ухмылке. Салютуя Гаррету, поднял меч. Гаррет поклонился и сел обратно.
Пока Маур с Танненом выводили арестованных на улицу и ставили на колени, Гаррет наблюдал и ждал. Казалось, те никогда не кончатся, но вот показался последний, и Канниш запер дверь. Маур принялся вязать им руки, пока двое других прохаживались с мечами наголо, внушая задержанным покорность. Таннен что-то сказал, и друзья Гаррета рассмеялись.
С юга на площадь вбежала какая-то девушка, шлепая по дороге босыми ногами. Платье на ней было мокрым, в пятнах, а волосы прилипли к шее. Увидев арестованных, она, кажется, немного расслабилась. Возле ее глаз и рта проступили черточки страха, и Гаррету вспомнилось старое предание из детства. Про духов-русалок, которые живут в реке и манят мальчишек к себе на верную смерть.
– Эй ты! – заорал Таннен на эту новенькую. – Стой, где стоишь. Именем князя!
От толпы арестованных донесся рев, Таннен крутнулся обратно. Огромный и совершенно голый мужчина сшиб Маура на землю. Канниш метнулся вслед беглецу, но начали вставать остальные арестанты. Потерять одного – или всех. Таннен вломился в толпу коленопреклоненных, плашмя охаживая пытающихся подняться. Канниш потянул Маура, водружая товарища на ноги…
…и эта девчонка ринулась стрелой. Сперва Гаррету показалось, что она бежит на него, но девушка только срезала путь к ограде. Перемахнула через нее с грацией танцовщицы, укладываясь в тени на другой стороне. Гаррет отклонился назад – и встретил ее изумленный взгляд. Лунный свет серебрил изгибы лица, и Гаррет стал лучше понимать, каким образом духи утопленниц завлекают мальчишек в реку. Она поднесла палец к губам, потом сцепила ладони на груди, умоляя его пойти на пособничество.
– Да что, падла, с тобой за дела! – разорялся Таннен.
Маур уже стоял вертикально, но с кровавым пятном на лице, и стыдливо тупился на мостовую. Губы пошевелились, когда он пожал плечами, но Гаррет сказанного не услышал.
Сердитый Канниш шагнул между ними и что-то проронил Таннену. Маур опять начал связывать арестованных вместе, но Гаррет друга знал хорошо и видел по движениям и скованности лица, что Таннен его унизил. Сам Таннен пробормотал нечто невнятное, но, очевидно, матерное, и повернулся, обшаривая взглядом ночную улицу. Затем повелительно поднял меч в сторону Гаррета: