Клейкая лента для двоих - стр. 8
Подхватываю на руки, несу в спальню, вспоминая по ходу, когда менял бельё. Недавно, два дня назад, ставлю себе галочку. Кладу её на покрывало и стягиваю одежду, торопясь утвердиться, взять. Скульптурно кручусь, поигрываю мышцами, показываю себя во всей красе. Девочки это любят. Спецом штанги тягаю, чтобы было чем поразить. А нет. Не поразил. Как увидел испуг в глазах, сразу всё просёк.
- Господи. Какой огромный, - паника, попытка отползти, округлившийся взгляд.
- Первый раз? – склоняюсь, ловлю кивок и снова охреневаю. Двадцать один год, развитая в порнографическом русле столица, а целка. Моя целка. И так хорошо становится. Это ж я первый сорву цветок, кину палку, забью болт, трахну в конце концов. Собираюсь с силами. Нежным надо быть. Успею ещё забег устроить.
– Я буду осторожен. Расслабься, малыш.
Маша расслабляется от поцелуя, от пальцев шаловливых, от трения члена о плоть, а я вспоминаю, всё, что парни рассказывали, как девственниц рвать. Мой опыт слишком ничтожен, да и то, был под кайфом. Вставляю головку, немного ввожу и делаю резкий толчок, удерживая бёдра, цепляясь в губы, прижимая к матрасу.
- Потерпи, малыш. Потерпи. Уже всё, - шепчу, слизывая слёзы, стекающие по вискам. – Ещё чуть-чуть, и всё.
Начинаю двигаться плавно, размеренно, увеличивая темп и шепча, чтобы потерпела. Кончаю быстро, выплёскиваясь на живот, и продолжаю успокаивать.
- Прости, малыш. Не смог остановиться. Больше не будет больно. Теперь будет только хорошо. Обещаю, - обнимаю, глажу по спине, несу какой-то бред, лишь бы успокоилась, перестала плакать.
Ночью больше не лезу, обходясь поцелуями и ласками. Как рвать – понял, а через сколько можно вставить – не знаю. В туалете лезу в интернет и дурею с себя. Двадцать восемь лет, а я вычитываю инструкцию по целкам, сидя на ободке унитаза. А где ещё? Не могу же я своей малышке показать, что полный профан в этом деле. Терплю до обеда, а дальше полный срыв. Отрываемся друг от друга только на короткие прогулки и кафе. Не могу долго сдерживаться, слишком горячая малышка, слишком быстро заводится и учится, послушная моя.
На третий день решаю продвинуться дальше. Столько её на члене кручу, а ротик ещё не оприходован. Она умничка. Встаёт на колени, нервничает, но открывает рот, задыхается, давится, но старается глотать, а я сдерживаюсь, сжимаю яйца, чтобы подольше губки её по моему члену ползали, чтобы привыкла ротиком работать, потому что люблю я это дело, прусь от глотательных вибраций, обволакивающих головку. И девочке моей придётся часто стоять на коленях, и научиться получать от этого удовольствие.
После зажигательного минета чувствую себя на подъёме. Пока малышка переживает под душем, решаю приготовить нам завтрак. Всё сначала идёт хорошо. Сковородку накалил, яйца разбил, огонь убавил. Стою с лопаткой наготове, контролирую степень пропекания желтка, чего-то мурлычу себе под нос, подёргивая в такт бёдрами, и, сука! звонок.
- Ворон. Есть предложение в Джоне посидеть. Сегодня новые девочки раздеваются, - Димыч гогочет в трубку, сопровождая голос звоном посуды.
- Нет, братан, - отворачиваюсь от плиты и рассматриваю окна напротив. – Меня месяц не трогай.
- Чего так? – на заднем плане воцарилась тишина.
- С такой малышкой зависаю, аж член круглые сутки стоит, - делюсь, как мужик с мужиком. – Через месяц уедет, и я весь ваш.