Клеточник, или Охота на еврея - стр. 9
– Вам за эту ошибку, Ефим Романович, могут таких… дюлей навешать, – неожиданно серьезно изрек Проничкин.
При этом поглядел на Фиму так сострадательно, словно того уже уводили из зала суда после сурового приговора.
– Юрочка, поверь, – взмолился Фогель, – клянусь тебе, я этого не писал. Для того тебя и вытащил. Ты должен объяснить, как он сюда попал, этот наш Мудрик. Как мне его подсунули и возможно ли такое технически?
– Если подсунули, значит – возможно, – резонно констатировал Проничкин и вдруг улыбнулся, чего за ним почти не водилось.
Потом глаза его посерьезнели, сузились и впились в экран, излучая маниакальный блеск заядлого охотника. Он погрузился в бездонное чрево компьютера. Манипуляции мышкой и клавишами извлекали из таинственных недр машины бесконечную череду цифр, табличек, символов и знаков. Письмена мельтешили на экране, сменяя друг друга стремительно и, как казалось Фиме, абсолютно хаотично.
Но Проничкин несомненно управлял этим хаосом, докапываясь до каких-то тайных, лишь ему ведомых следов пребывания злодейских пришельцев. Фогель заворожено глядел на дисплей, и в подсознании трепыхалась глупейшая надежда, что вот сейчас из этого скопища иероглифов выскочит нормальная русская фраза, объясняющая все.
После часовой операции на электронном мозге «хирург» оторвался от экрана и посмотрел на пострадавшего так пристально, словно трепанировал череп именно ему и хотел удостовериться, жив ли пациент.
– Ну! – выдохнул Фогель.
Он уже изнемогал в ожидании диагноза.
– Насколько я могу судить, Ефим Романович, вами интересовались, – сообщил Проничкин. – Я, конечно, могу попытаться объяснить, по каким параметрам…
– Не надо параметров, на хрен мне вся эта мутодревина, – резко перебил его Фима, поймав осуждающий Юлькин взгляд, – она всегда была ответственной за статус интеллигентной семьи и именно в этот момент как раз вошла в кабинет. – Скажи по-простому, для идиота: что произошло?
Проничкин стоически принял муку общения с непрофессионалом. И вот что понял Фима…
В его программу пытались проникнуть. Именно пытались. Обнаружены аккуратнейшие следы взлома, но Проничкин не ручается за свой вывод. Если он прав, то незваный гость Фиминой электронной обители – специалист экстра-класса. Он прибрал за собой с изощренностью суперкиллера, выполняющего только сверхответственные и сверхдорогие заказы. По существу, присутствие постороннего выдают не «отпечатки пальцев», а некоторые признаки, по которым можно сделать осторожный вывод, что отпечатки кто-то стирал.
С чем с чем, а с логикой у Фимы было все в порядке. И следующее звено логической цепочки он протянул моментально: «Если Проничкин не бредит, то мною занимались очень квалифицированно и целенаправленно. Мне филигранно вставили «мудрика» вместо «суслика».
Но на этом звене цепочка рассуждений лопнула. Вместо цепочки возникло оцепенение. Вопрос, зачем такому асу заштатный старик – кроссвордист, повис в воздухе. Фима пытался поймать ответ, но он вертко исчезал, как докучливая муха.
Проничкин получил свои три сотни рублей и собрался уходить. Они с Юлькой проводили его до двери. На пороге он замер, глубокомысленно уставился в коричневый коврик, потом поднял голову к потолку и, словно обращаясь к кому-то конкретному на небесах, тихо изрек: «Их класс, Ефим Романович. Очень высокий… Выше моего…», И ушел.