Клеточник, или Охота на еврея - стр. 8
– Слушай, кончай мне тут мистику разводить, – вспылил Фогель и на нервной почве засунул в рот сразу две конфетки из коробочки, предусмотрительно заготовленной для стимуляции мозговой деятельности. – Нет у них интеллекта. И подлянки они сами подкидывать не умеют, если исправны. Всегда первична команда. Или программа. Первичен человек. В данном случае – негодяй.
– Что ты хочешь этим сказать?
– За последние две недели гостей не принимали. Я в сохраненную папку точно не залезал. Ты на роль диверсанта тоже не тянешь при всей своей природной хитрости и язвительности. Вывод один: меня взломали. Ко мне влез хакер. Вероятнее всего еще и антисемит. Хакер-антисемит.
– Ай, брось! Это твой вечный пунктик по жизни, – уколола Юлька. – Евреи в России уже почти никого не волнуют. Тем более хакеров.
– Юля, завязывай с демагогией, включаем телефон, я звоню Проничкину.
Фима не принадлежал к числу продвинутых пользователей компьютера. Хотя отношения с этим прибором у него сложились получше, чем с иными техническими устройствами и приспособлениями. Друг семьи, владелец фотоателье Леня Бошкер заслуженно обзывал его «патологическим гуманитарием». Любая техника, с которой Фима пытался иметь дело, тотчас утрачивала свои физические свойства и функции. Попытка самостоятельно починить в доме розетку могла запросто привести к отключению электричества во всем доме.
Но компьютер помогал зарабатывать на хлеб. Изредка даже с икрой – пусть и красной. Поэтому был найден сосед-программист Юра Проничкин. За скромный гонорар вечно нечесаный сорокалетний холостяк с отсутствующим взором компьютерного маньяка смирил профессиональную гордыню и научил азам. Фима терзал его идиотскими вопросами и бездарными ошибками, пока не освоил нужные клавиши и зоны. Дальше шел темный лес, куда Проничкин, трезво оценив способности ученика, посоветовал не лезть. Фима и не лез. Если что-то «замыкало», он звонил Проничкину и получал консультацию – поначалу на компьютерном сленге, на этом их «китайском» языке. После деликатного напоминания о том, с кем Юра имеет дело, тот снисходил до диктовки – что в какой последовательности нажимать и кликать. И все получалось. Для дикаря Фогеля Юра олицетворял «бога из машины».
Учитель жил в пятнадцати минутах ходьбы. Фогель попросил явиться срочно, в объяснения не вдавался, посулил денег. У Проничкина денег не было никогда, хотя, по информации Фимы, считался он спецом высокого класса и трудился на какой-то нехилой фирме. Любую лишнюю копейку Юра тратил на «железки», как называют в их среде запчасти и оборудование для компьютера. А также на книжки и англоязычные журналы по профессии. И никакой личной жизни.
– Ты собираешься ему сказать? – изумилась Юлька. – А ты уверен…
– Какого черта! – Фогель привычным жестом нервно провел растопыренными пальцами, как расческой, по тому обширному участку черепа, на котором уже лет пятнадцать ничего не произрастало. – Уже сегодня информация пойдет гулять по прессе и телеку. Подхватят желтые газетенки. И все остальные. Юля, скандал неминуем, жуткий. Проничкин будет самым безобидным обладателем этой информации. Но пусть объяснит…
Проничкин выслушал внимательно. Замена «суслика» на «мудрика» не вызвала даже тени улыбки на губах компьютерного гуру. Про себя Фогель на секунду предположил, что этот инопланетянин никогда про Мудрика и не слышал. Но то было уж совсем нелепое предположение.